Экономическое чудо в Германии

Старшему поколению Бывшей Западной Германии есть чем гордиться. Это именно его трудом и потом поверженная и разрушенная страна за сравнитель­но короткий срок сумела после войны подняться на ноги и превратиться в одну из самых благополучных и про­цветающих в Европе. Сегодня для любого немца «дойче марк» не про­сто денежная единица, но некий сим­вол национального трудолюбия и экономической стабильности, позво­ляющий в глубине души свысока относиться не только к рублям и леям, но и к лирам, драхмам и прочим эскудо.

Восстановление Германии было не просто экономиче­ской победой. Это было прежде всего демонстрацией воли большинства населения вырваться из плена прошло­го, вновь обрести нацио­нальное достоинство.

Можно любить или не любить ненцев, можно иро­низировать над их страстью к порядку, дисциплине и при­вычкой «считать копейку», но надо признать, это была заслуженная победа трудо­любивого и мужественного народа, «Никакая экономи­ческая ситуация не может быть настолько безнадежной, чтобы решительная воля н честный труд всего народа не смогли справиться с ней» — эти слова Л. Эрхарда, произ­несенные им в декабре 1945 года, когда Германия еще лежала в руинах, можно было бы поставить эпигра­фом к любой книге, посвя­щенной экономической исто­рии Германии послевоенного периода.

1. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В ПОСЛЕВОЕННОЙ ГЕРМАНИИ

В чем же все-таки «секрет» быстрого возрож­дения германской экономики, ее необычной устойчивости и жизнеспособности? Трудо­любие трудолюбием, но каждый человек должен знать, зачем и во имя чего он трудится, быть уверенным, что трудится он не на­прасно. Если же этого нет, если экономический курс политического руководства ведет в никуда, если само правительство постоянно ша­рахается из стороны в сторону и руководит народом по принципу «иди туда — не знаю куда, ищи то — не знаю что», то всякий труд скоро превращается в сизифов, а затем у людей и вовсе пропадает желание работать.

Все эти, в общем-то, нехитрые ис­тины хорошо понимал и максимально учитывал в своей практической поли­тике Эрхард, под руководством которого в 1948 году в Германии началось осуществление денежной и экономической реформ. Старт был трудным и мучитель­ным. Промышленное производство составляло всего 40 процентов от уровня 1936 года. Катастрофически не хватало самых элементарных това­ров. Неимоверно разбухшая денежная масса не оставляла шансов для прове­дения сколько-нибудь разумной де­нежно-финансовой политики. Про­цветали спекуляция и черный рынок. Подлинной валютной единицей стала пачка американских сигарет.

18 стр., 8792 слов

Экономические аспекты охраны труда

... труда, здоровье работников. Экономическое значение охраны труда определяется эффективностью мероприятий по улучшению условий и повышению безопасности труда и является экономическим выражением социальной значимости охраны труда. В связи с этим экономическое значение охраны труда ... по охране труда. Эта система включает дополнительные отпуска, сокращенные рабочие дни и льготное пенсионное обеспечение, ...

«Господ­ствовали голод, нужда и экономический хаос. Люди были переполнены сомнениями, деморализированы и без какой-либо надежды на улучше­ние в будущем».

«Было рассчитано, что в среднем на одного немца только каждые пять лет производилась одна тарелка, каждые двенадцать — пара обу­ви, что только каждый пятый младенец мог лечь в собственную кровать и лишь каждый третий немец имел шансы лечь в собственный гроб».

Политика оккупационных властей тогда строилась на идеях возмез­дия, наказания и опекунства. При этом они переняли от нацизма команд­ную экономику с ее тотальным рационированием, дефицитом, контро­лем над ценами, финансами, экспортом и импортом.

«Против введения рыночного хозяйства были в то время СДПГ и ХДС (то есть обе главные партии Западной Германии), а так­же профсоюзы. СДПГ требовала «социалистическое хозяйство путем планомерного управления»… ХДС заявлял в своей Аденской программе:

«Планирование и регулирование экономики являются необходимыми в значительном объеме еще длительное время»… и предлагал обобщест­вить горное дело и металлургию. Профсоюзы хотели введения общест­венной собственности в ключевых отраслях…».

Первоначально экономическая политика ХДС как правящей в то время партии была изменена по политическим мотивам — из-за жестко­го противостояния с Восточной Германией, где началось строительство командной экономики. Одновременно союзники осознавали, что после­военное возрождение Европы невозможно без Германии (в Америке был принят план Маршалла, где была предусмотрена значительная по­мощь также и Западной Германии, кроме того, западные союзники от­казались от получения репараций), а что последнее невозможно без предоставления немцам определенной самостоятельности. Так в запад­ных оккупационных зонах был избран Экономический совет, который играл роль ограниченного парламента. В марте 1948 г. Л. Эрхард из­бран экономическим директором этого совета. С какими же проблема­ми он сразу столкнулся и как он собирался их решать, то есть какова была его программа?

2. Программа национального спасения

По своим экономическим взглядам Эрхард был убеж­денный «рыночник». Высо­коквалифицированный уче­ный-экономист, он еще в годы войны убедился в па­губности методов финансо­вой и хозяйственной полити­ки национал-социализма, включавшей в себя все ос­новные атрибуты командной системы: планирование «сверху», административное распределение ресурсов, жесткий контроль над цена­ми, диктат крупнейших про­изводителей-монополистов, разросшийся до гигантских размеров военный сектор в промышленности. Эрхард называл такую экономику «принудительной».

Ключевые положения экономической философии самого Эрхарда сводились к следующему:

1. «Принудительная» эко­номика не может быть эф­фективной никогда, нигде и ни в какой форме. Альтерна­тива командной системе одна, и другой в природе не существует. Это рыночная экономика, основанная на свободе, конкуренции н взаимной ответствен­ности граждан и государства.

17 стр., 8468 слов

Командная и рыночная экономика: сравнительный анализ

... и рачительному ведению хозяйства. Вот почему командную экономику сопровождают застойность, всеобщие дефициты, диктат производителей и бесправие потребителей. А закономерный социальный итог всего - нищета народа на фоне роскоши и паразитизма власть ...

2 . Демонтаж командной системы и замена ее рыночной не могут быть растянуты во времени, поскольку законы функционирования обеих систем являются взаимоисключаю­щими, а попытки сидеть между двумя стульями — худшая политика, которая может привести только к окончатель­ному хаосу и полной дезорганизации экономики. «Критическую массу» рыночных преобразований надо про­водить быстро, решительно и после­довательно.

3. Восстановление жизнеспособ­ной денежной единицы — не законо­мерный итог заключительного этапа реформ, а отправная точка и необхо­димая предпосылка успешного про­движения к цели. Инфляционная «накачка» экономики, какими бы благими целями она ни оправдыва­лась, всегда контрпродуктивна по своим конечным результатам.

4. Государство обязано активно вмешиваться в экономический про­цесс. Но направление, характер и способы такого вмешательства долж­ны ориентироваться на поддержку свободного рынка, на защиту рынка от социального популизма и ижди­венчества.

5. Социальная функция государства заключается не в том, чтобы «поровну распределять нищету», а прежде всего в том, чтобы обеспечить условия для эффективного производства. Прежде чем что-то распределять, надо это «что-то» произвести. Что же касается самого распределения, то здесь главная задача государства — забота о слабых. Для тех же, кто в силах позаботиться о себе сам, оно обязано создать необходимые усло­вия.

Убедить немцев в том, что единствен­ное спасение от нищеты и голода, от засилья спекулянтов и бюрократов — это отказ от карточной системы, «отпуск» цен, замена старой обесце­ненной рейхсмарки на новую и быст­рый запуск всех рыночных механиз­мов, оказалось непросто. За двена­дцать лет господства нацистской разновидности «социализма» и три года послевоенной разрухи люди отвыкли работать без кнута, отвыкли от мысли, что за свою работу можно получить полновесные деньги, отвы­кли от инициативы, свободы и нераз­рывно связанной с ней ответственно­сти за самих себя. Все боялись: как бы не стало еще хуже. В условиях не­хватки самых элементарных товаров распределительная система под кон­тролем оккупационных властей мно­гим представлялась наименьшим злом.

Не было единодушия и среди за­падных оккупационных властей. В Англии пришедшее после окончания войны к власти лейбористское прави­тельство увлеченно занималось экс­периментированием с широкомас­штабной национализацией промыш­ленности. Соответственно в британ­ской зоне больше сочувствия вызывали взгляды и позиции социал-демократов, чем либеральные проек­ты Эрхарда.

Наибольшее понимание Эрхард встретил у американцев, хотя и здесь было немало сторонников кейнсианских рецептов выхода из «великих депрессий». И тем не менее именно американцы в конечном счете наибо­лее решительно поддержали ту глав­ную цель, к которой стремился Эр­хард, — освободить германскую эко­номику от пут командно-­административных методов ведения хозяйства н вернуть ее на рыночные рельсы.

3. СТАРТ ЭКОНОМИЧЕСКИХ РЕФОРМ

денежная реформа

По мысли Эрхарда, существует и глубокая связь с социальной ре­формой: «Мы имеем самое антисоциальное хозяйство, которое только может быть, ибо кто работает—получает ничто, «деньги», с которыми не может ничего предпринять… Когда существует функционирующая валюта, центральное хозяйствование практически невозможно». При этом, с социальной точки зрения, денежная реформа обязана вернуть доверие к денежной единице, а для этого она должна была что-то дать каждому, то есть по отношению к населению эта реформа не могла быть рестрикционной. Эрхард постоянно подчеркивал, что никакое го­сударство не в силах создать такой запас (хотя государственный ре­зерв также необходим), что единственный способ материального обес­печения денежной реформы — одновременное с ней освобождение цен, подкрепленное последовательностью экономической политики, направ­ленной на переход к рыночной экономике. При этом Эрхард опирался на собственные исследования 1931 г., когда он предлагал для выхода из кризиса: «Мы должны пойти на то, чтобы последние потребительские программы отдать рынку… и на стороне инвестиций защищать только то, что безусловно требует поддержки».

9 стр., 4273 слов

Эволюция денег и денежных систем, кредитно-денежная система государства

... комплекса мероприятий по улучшению экономического состояния страны. Для достижения поставленной цели необходимо изучить следующие вопросы: историческую подоплеку возникновения денег; значимость денежной системы для государства; особенности кредитно- денежной системы России и ...

Процедура обмена была следующей: 20 июня каждый гражданин, также и несовершеннолетние, получил так называемые подушные деньги в размере 40 DM и двумя месяцами позже еще по 20 марок…

Частные накопления и активы кредитных институтов, включая вклады, были пересчитаны в пропорции 10:1… Половина счетов была после проверки происхождения денег финансовыми органами сохране­на. Из второй половины в октябре 70% были аннулированы…

Итак, как конечный результат, 100 рейхсмарок было обменено на 6,5 новых DM.

Накопления банков, госучреждений, почты, железнодорожного ве­домства и национал-социалистских организаций были полностью анну­лированы. При этом долги Рейха банковской системе также были анну­лированы, прочие долги государства были погашены лишь в 1957 г. в пропорции 10:1. Для зарплат, пенсий и арендной платы пропорция об­мена составила 1:1, для прочих денежных отношений—10:l ». Та­кова техническая сторона реформы.

Благодаря «редкости» новых денежных знаков и обнародованию Эрхардом уже в тот же день по радио решения об освобождении цен произошел перелом. До 19 июля 1948 г. все полки магазинов были пу­сты. Наутро все витрины были полны. (Конечно, торговцы-частники за­ранее готовились, припрятывая товар.) «Карточки были — кроме неко­торых продовольственных товаров — в противоположность намерениям оккупационных властей отменены, замораживание цен отменено немед­ленно и замораживание зарплаты немного поздней.

Вскоре был создан Центральный банк, независимый от правитель­ства, чьей задачей стало недопущение инфляции. Сразу же был запре­щено землям и общинам формировать дефицитный бюджет. 20 июня Эрхард через своего представителя обещал освобождение основных цен, чем чрезвычайно удивил военную администрацию, которая считала во­просы экономической политики исключительно собственной компетенци­ей. Уже 21 июня заявление представителя Эрхарда о немедленном осво­бождении цен вызвало ее резкое недовольство.

Несмотря на введение новых денег, цены в первые месяцы продол­жали расти: так, с июня по декабрь цены на промышленное сырье под­нялись на 26%, на продовольствие — на 18, на одежду — на 35%.

Первое время значительно возросла безработица — с 3,2% в июне 1948 г. до 12,2% в марте 1950 г. Однако здесь сказался значительный рост населения за счет беженцев и переселенцев — с 1939 по 1954 г. на более чем 10 млн. человек, или на 25%.

Можно утверждать, что и с ценами, и с безработицей произошло следующее — из скрытой и деструктивной формы эти важнейшие баро­метры экономической жизни превратились в открытые измерители сложнейшего процесса социально-экономического выздоровления. Ко­нечно, здесь проявились прежде всего противоречия социального рыночного хозяйства, конкретное развитие которых мы рассмотрим далее. Но сначала общий вопрос: какую все-таки роль сыграли внешние «ле­карства», которые помогли встать на ноги экономике и обществу За­падной Германии?

10 стр., 4558 слов

Государство как субъект экономики

... особенно актуальна для нашей страны. 1. Государство как субъект экономики. Функции государства в рыночной экономике. Экономические функции государства определялись потребностями нормального функционирования рыночной экономики, обеспечения конкуренции и частичного предпринимательства. Функции государства развивались в двух направлениях: поддержание ...

«Иногда утверждается, что решающим для развития страны был план Маршалла… Западная Германия получила за 10 лет по этому пла­ну с 1948 г. около 1,9 млрд. долл., что по тогдашнему курсу составляет 150 марок на человека! Это меньше, чем бесплатные поставки 1945 — 1948 гг. продуктов питания, удобрений и семян…»

При этом автор цитируемой статьи профессор X. Херберг считает, что «западногерманское экономическое чудо является ребенком от брака денежной реформы и рыночного порядка».

социальную реформу

  • восстановление свободного рынка рабочей силы и социальной структуры путем введения свободы ассоциаций и тарифной автономии. самоуправления в системе социального страхования;
  • введение зашиты работников, в особенности от увольнений (1951 г.), защиты материнства (1952 г.) и инвалидов (1953 г.);
  • определение законных прав участия рабочих в управлении сна­чала на горных предприятиях (1951 г.), а затем на других—в Законе о предприятиях (1952 г.);
  • возмещение военных потерь на основе Федерального закона с попечении 1950 г. и Закона о возмещении ущерба, нанесенного войной (1952 г.);
  • программа строительства жилья, которая с самого начала име­ла целью поддержку частной собственности в жилищной сфере;
  • восстановление дееспособности пенсионного страхования и вве­дение динамической пенсии 1957 г. путем пересчета ее в зависимости от зарплаты;
  • введение пособий на детей (начиная с троих детей) в 1954 г.

Эти и другие меры позволили значительно облегчить переход к ры­ночной экономике. Но как точно заметил Ральф Цепперник. «социаль­ное в конкуренции как раз то, что вообще на рынок приходит большое предложение товаров».

Ту же самую мысль Эрхард выразил другими, более эмоциональ­ными словами: «Мы были на наилучшем пути, чтобы приговорить де­мократию к смерти и превратить демократические основные права на­шего народа в химеру- Только когда эти права вновь найдут свое выра­жение в свободном выборе профессии, в свободном выборе рабочего места и прежде всего в свободе потребления, лишь тогда сможем мы ожидать, что немецкий народ будет вновь активно участвовать в поли­тическом определении своей судьбы».

Именно так стоял тогда вопрос: союзники готовы были снять свое опекунство над Западной Германией лишь тогда, когда она докажет свою способность к экономически эффективному и демократическому развитию. Вскоре это и произошло.

4. Основные понятия и противоречия концепции, реализованной эрхардом, и периоды ее реализации

социального рыночного

Концепция СРХ сформировалась как нео­классическое осмысление новых социально-экономических процессов «социализации» экономики, как попытка разрешения противоречия «экономика и личность» путем применения синтетической категории «социальность». Причем последняя раскрывается через целый ряд по­нятий, важнейшие из которых — «рамочные условия», «конкурентная политика» и «политика поддержания порядка».

4 стр., 1799 слов

Социальный капитал в инновационном cоциально-экономическом развитии ...

... принципов формирования социального капитала. Практическую реализацию Концепция формирования социального капитала получила в проведении Международных выездных бизнес-школ и практических семинаров по формированию групп развития, социально-экономического партнерства, которые проводились Финансово-экономическим институтом Северо-Восточного ...

«Рамочные условия» — объемлющее понятие данной концепции, аналогично тому, как в классической школе объемлющим понятием яв­ляется рынок, а в институционализме — понятие социального институ­та. Рамочные условия — это прежде всего те социальные ценности, кото­рые предшествуют процессу производства и опосредуют его.

Уже неолибералы постоянно подчеркивали, что к неотъемлемому праву человека на независимое развитие своей личности относится «право на улучшение своего благосостояния в рамках заданных общест­вом правовых и моральных рамок — свободно и ответственно выбирать и действовать. Эта целевая установка требует в экономической сфере организовать децентрализованные процедуры волеизъявления и при­нятия решений…».

Как видим, экономический порядок следует здесь из социального, а не наоборот. Отсюда основной задачей государства становится про­ведение политики поддержки условий конкуренции и общего социаль­ного порядка. Государство же, в свою очередь, возникает здесь не как продукт «общественного договора» Руссо и Вольтера, а как одно из не­обходимых рамочных условий хозяйствования и деятельности индиви­да. В таком понимании государства представители концепции СРХ го­раздо ближе к институционализму (где государство также лишь один из социальных институтов), чем к неоклассицизму, в рамках которого сформировалась концепция. И это является первым из рассматривае­мых нами проявлений внутренних противоречий СРХ.

В самом общем виде это противоречие можно сформулировать так: пытаясь в теории через понятие «социальности» (а на практике путем построения «социального государства») связать экономику к личность, мы неизбежно «вставляем» оба этих элемента во внешние рамки (порядка, государства и пр.), то есть с помощью категории «социальность» не удается построить естественной, внутренней взаимозависимости эко­номики и личности, а на этой основе уже также общества и государст­ва. Отсюда — незавершенный, теоретически неполный характер кон­цепции СРХ, позволяющий считать ее скорее даже не концепцией, а «способом мысли».

Как это мы сейчас увидим, данное противоречие давало о себе знать во все периоды практического развития СРХ в ФРГ, позволяя представителям различных взглядов в экономической теории апеллиро­вать к этому понятию. Можно утверждать, что в рамках СРХ прояви­лась все та же борьба двух основных течений в социальной и экономи­ческой науке XX в.

Итак, после успешного проведения денежной реформы сразу вста­ли новые проблемы, связанные прежде всего с повышением цен. Необходимо различать две фазы. Первая фаза после денежной реформы за­ключалась в искусственном создании покупательной силы в объеме 10 млрд. марок. Здесь имеются в виду подушные деньги (60 DM), вы­данные для создания первоначальных стартовых условий.

При этом у Эрхарда было два пути: либо изменить систему цен, либо продолжить их замораживание и тем самым вновь породить скры­тую инфляцию. Второй вариант был категорически неприемлем, так как он означал отказ от принципов реформы. Первый вариант представлял также социальную структурную перестройку экономики, ее переориен­тацию с преимущественного производства сырья и средств производст­ва на ускоренное развитие потребительской сферы.

С другой стороны, оздоровление последней не могло не сказаться на тяжелой индустрии (но это действительно уже была новая, здоро­вая связь двух подразделений — от предметов потребления, оплаченных деньгами потребителя, а не наоборот): эта сверхнормальная ликвид­ность, которую создали эти 10 млрд. марок в потреблении, действовала так, что отсюда часть покупательской способности перенеслась также в индустрию средств производства.

5 стр., 2392 слов

Особенности корпоративной модели социального государства

... государственная политика поддерживается различными политическими силами исходя из их, порой диаметрально противоположных интересов. Целью данного реферативного доклада является выявить основные особенности корпоративной модели и сравнить эту модель с другими моделями социального государства. ...

Первый этап еще не мог полностью обойтись без регулированияцен: Эрхард говорил: «Мы должны сейчас осуществить выравнивание цен… Затем долж­ны мы со всей определенностью заявить: теперь все! С этого момента цены повышаться не будут». Таким образом, эти первоначальные 10 млрд. марок создали, с одной стороны, потенциал развития реформа и возможность маневра по изменению структуры цен, а с другой — от­ветственность действий Экономического совета, который должен был удержаться от соблазна регулирования цен.

В принципе к 1950—1951 гг. первый этап осуществления реформ по переходу к экономическим методам регулирования был в целом завершен. Но только «в начале 1959 г. была достигнута полная конвертируемость немецкой марки», понадобилось десятилетие «экономического чу­да» для закладки основ социального рыночного хозяйства. Это показывает всю сложность перехода от командной экономики к рыночной даже в благоприятных условиях.

В 1957 г. бундестаг принял два важных для становления хозяйст­венной системы закона: 1) о бундесбанке, который окончательно закре­пил независимость последнего от правительства; 2) против ограниче­ний конкуренции в 1961 г. были приняты еще два ключевых закона—. свободе внешней торговли и о защите капитала.

К этому времени ФРГ вступила в международные организации: в Организацию европейского экономического сотрудничества в 1949 г., в ГАТТ в 1951 г., в Международный валютный фонд в 1952 г., благопри­ятным фактором было и образование в 1957 г. Европейского сообще­ства.

В целом с конца 50-х годов в ФРГ наступило десятилетие интен­сивного развития социального рыночного хозяйства. Безработица (и это несмотря на значительный прирост населения за счет переселенцев) по­чти сошла на нет, темпы роста общественного продукта были на уровне 5% в год, инфляция оставалась в незначительных размерах — 1-2% в год. При этом доля государственных расходов в валовом об­щественном продукте выросла с 34,2% (113,4 млрд. DM) в 1961 г. до 39,1% (264,1 млрд. DM) в 1970 г. Это свидетельствует о становлении «социального государства» и принятии многочисленных социальных программ. В течение 15 лет, с 1959 по 1973 г., социальные выплаты на одного жителя в среднем возросли в 3,4 раза, именно с 1242 DM (1960 г.) до 4239 DM (1973 г.).

(При этом валовой социальный продукт вырос в меньшей пропорции, в 3 раза.).

Строительство жилья достигло невиданного ни до, ни после уров­ня—579 000 квартир в год.

Плохая хозяйственная конъюнктура 1965—1966 гг., а том числе рост безработицы, привела к падению правительства Эрхарда, сменив­шего на посту канцлера умершего Адэнауера. К власти пришла «боль­шая коалиция», объединившая все крупные партии. Почти сразу был принят Закон о способствованни стабильности и роста экономики, ко­торый предусматривал более интенсивное госрегулирование конъюнк­туры, чем это было ранее. Сразу были приняты инвестиционные про­граммы — на 2,5 и 5,3 млрд. марок, после чего конъюнктура быстро улучшилась: рост долгов, экспансивные финансовые программы и по­следовавшее затем погашение долгов соответствовали во многом моде­ли антикризисной фискальной политики в преодолении конъюнктурно­го спада. Закон о стабильности выдержал первую пробу.

28 стр., 13658 слов

Влияние социальной политики государства на экономику

... социально-экономической школы анализа социальной политики, что чем больше в социальной структуре общества представителей наемного труда, чем выше разделение труда, тем больше доля отчислений, производимых государством на социальные нужды населения страны. Если экономической основой социально ...

Эта политика нашла развитие у социально-либеральной коалиции (СДПГ и СвДП), которая пришла на смену «большой коалиции» в 1969 г. Так, Г. Шмит считал, что 5% повышения цен лучше, чем 5% безработицы.

По оценке тогдашнего министра экономики К. Шиллера, автора концепции «глобального регулирования», эта политика была синтезом фрайбургского императива, фрайбургского экономического порядка и кейнсианского подхода. Итак, в игру вступил Кейнс, известный англий­ский экономист, предложивший — еще перед войной — в условиях ми­рового кризиса так называемую политику спроса, где государству было рекомендовано повышать занятость.

Концепция «глобального регулирования» предусматривала пере­ход от сложной системы многочисленных налогов к налогообложению основных макроэкономических величин — прибыли, зарплаты и др. с тем, чтобы государство могло их таким образом регулировать. В ре­зультате этой политики годовая реальная зарплата росла в среднем на 4,6% в год. Но, с другой стороны, уровень цен 1969 г. вырос на 1,9%, 1970 г. — на 3,6, 1971 г.— на 5,1, 1972 г.—на 5,6%. Это свидетельст­вует о процессах разбалансирования экономики. Итак, обратной сто­роной антициклического регулирования стала растущая инфляция, ко­торая достигла в 1973 г. 6%.

В этот период «экспансии социального государства» были приняты новые законы в социальной области и на их основе широкие социаль­ные программы:

  • Закон о защите прав работающей молодежи (1960 г.) введение Минимального отпуска для всех трудящихся (1963 г.) и продление срока отпуска по материнству (1965 г.);
  • налоговые льготы предпринимателям, вводящим для работаю­щих имущественные доплаты, учитывающие объем доходов и число де­тей (то есть социальные критерии);

содействие образованию (Законы о специальном образовании 1969 г. и о переобучении 1971 г., о способствовании защите академиче­ских степеней— 1971 г.);

  • рост социальных выплат: на детей (1961, 1964, 1970 гг.), на приобретение жилья для малообеспеченных групп (Закон о жилищной помощи 1963 г., второй жилищный закон 1970 г.);

— — развитие системы социального страхования (в том числе введе­ние выплат по болезни, включение детей и студентов в обязательное страхование от несчастных случаев — 1971 г., введение гибкой возраст­ной границы для перехода на пенсию — Закон о пенсионной реформе 1972г. и т. д.).

Экспансия социального государства обеспечивалась путем повы­шения налогов — если в 1960 г. нагрузка на зарплату работающего че­рез налоги и социальные отчисления составляла в среднем 15,9%, то уже в 1973 г. она выросла до 26,1%.

Вывод: первый поворот в экономической политике произошел в конце 60-х годов и был связан с усилением деятельности государства в области занятости и социальных программ.

Однако уже с начала 70-х годов безработица вновь стала расти, одновременно резко возрос также дефицит госбюджета из-за прогрес­сирующих выплат социального назначения: так, с 1970 по 1975 г. про­цент государственных расходов в чистом социальном продукте вырос с 29 до 51%, при этом наибольшая часть этого прироста пошла на развитие различных видов социального страхования.

10 стр., 4688 слов

Налоговая и социальная политика в стратегии экономической безопасности

... на какие цели идут средства от налогов, а главное, установив разумные ставки налогов. 1.3 Роль и значение налоговых органов в обеспечении экономической безопасности государства ... политики государства и в целом экономической безопасности. Основу экономических ... социальной защитой и высоким правосознанием граждан. По данным, которые приводят в своей книге В.Д. Ларичев и Н.С. Решетняк, в конце 80-х годов ...

К началу 70-х годов в общественности начинает преобладать мнение, что многие сторонники кейнсианства в их одностороннем выделе­нии аспекта занятости отказывают во внимании проблематике инфля­ции. Это открыло «монетарную контрреволюцию», которая возвратила инфляционную проблематику в центр своих убеждений.

Монетаристы считали борьбу с безработицей излишней, относя оп­ределение пропорции занятости к внутреннему делу рынка. Однако эйфория правящих социал-демократов начала 70-х годов, несмотря на многочисленные предостережения оппонентов, начала испаряться лишь к середине 70-х, когда появилась симптомы нового мощного хозяйст­венного кризиса.

Кризис 1974 — 1975 гг. внес отрезвление и новый переворот в поли­тике — сокращение госбюджета и меры по обузданию инфляции. Одна­ко в целом продолжала проводиться социал-демократическая линия, и после двухлетнего сокращения безработицы и повышенных темпов роста в 1977 г. конъюнктура снова начала ухудшаться. Новая социал-демократическая политика попыталась сочетать социальную направлен­ность и линию на поддержку структурных сдвигов.

В 1977 г. была принята «Программа будущих инвестиций», отли­чавшаяся от предыдущих двумя важными пунктами. Во-первых, эта программа была среднесрочной, во-вторых, кроме постановки задач по­литики занятости, также ясно выделялась политика структурных сдви­гов. Путем направленных в будущее инвестиций в области строительст­ва городов, транспорта, отопления предусматривалось развитие общест­венной инфраструктуры и защита окружающей среды. Для этого были предназначены инвестиции а размере примерно 16 млрд. марок.

Однако и обновленная политика привела к росту дефицита госбюд­жета с 37,9 млрд. марок в 1979 г. до 67,6 млрд. в 1982 г. Это свиде­тельствует, что даже при осознании необходимости перемен экономи­ческая политика существенно меняется лишь путем прихода к власти конкурентов, которые вырабатывали альтернативу в оппозиции.

Конец социально-либеральной коалиции осенью 1982 г. означал действительный поворот в социальной и экономической политике. В первую очередь предусматривалось сокращение государственной деятельности, чтобы вновь предоставить больше места частной предпри­нимательской инициативе. Уже в бюджете 1983 г. дефицит был сокра­щен на 30 млрд. марок, однако реально его удалось снизить лишь на 14,6 млрд.

Инерцию социально ориентированной экономической политики не удалось преодолеть и консерваторам с их ориентацией на максималь­ное устранение государства из хозяйственной жизни. Так, доля госу­дарственного бюджета в совокупном общественном продукте остается с начала 80-х годов на уровне немногим менее 50%, государственный долг растет также постоянными темпами, а после 1985 г. дефицитность бюджета даже повысилась с 8 до 13 % .

Второй поворот в экономической политике произошел в начале 80-х годов и был связан с усилением деятельности государства в сфере защиты свободы предпринимательства (например, были снижены налоги, ослаблен контроль над слияниями компаний и др.), однако одно­временного планируемого уменьшения объема государственного пере­распределения так н не произошло. Что же явилось причиной послед­него феномена? Социальное рыночное хозяйство не позволяет себя де­монтировать: созданные им социальные институты (система социаль­ного страхования, партнерство профсоюзов и союзов предпринимателей и т. д.) являются для избирателя более привлекательными, чем гипо­тетические блага консервативной экономической политики.

Результаты монетаристской неоконсервативной политики, как это отмечалось выше, существенно отличаются от плодов социал-демокра­тической политики: если последняя, сокращая безработицу и способст­вуя социальным программам, тем самым сокращает темпы роста и уси­ливает инфляцию (поскольку эта политика антикризисная, то, демпфи­руя падение, тем самым она «сглаживает» и подъем), то экономическая политика консерваторов, напротив, способствуя росту и оздоравливая финансы, ставит тем самым под вопрос само «социальное» государство:

безработица растет, доля трудящихся в национальном доходе падает. Так это и произошло в 80-х годах.

Но поскольку оба основных направления экономической и социаль­ной политики зависят от мнения большинства, то они вынуждены оба стремиться провозгласить себя наследником и хранителем идей соци­ального рыночного хозяйства. Предоставим коротко слово двум извест­ным политическим представителям обоих направлений.

Гельмут Коль: «Достижения и творчество наших граждан могут лишь тогда развиваться в массовом масштабе, когда они не душатся бюрократией, зарегулированностью и начальственно-государственной предусмотри-тельностью. Ядро нашей политики поэтому — налоговая реформа. После этой реформы семьи с наименьшими и средними до­ходами будут платить меньше.

Одновременно будут усилены образование капиталов, сила прибы­ли и инвестиционная деятельность предпринимателей».

На это возражает Ганс-Иохав Фогель, до последнего времени гла­ва СДПГ: «Но сокращение государственных расходов, дерегулирование (под этим термином понимается сокращение вмешательства государст­ва в экономику вообще.— Прим. ), приватизация и свертывание прав на защиту труда вряд ли способны укрепить рыночное хозяйство, тем более придать ему социальный характер… Именно это правительство с его массированной политикой перераспределения снизило долю доходов трудящихся в нетто-национальном доходе с 66% в 1982 г. до 58% в 1986 г., ослабив тем самым покупательскую силу, не компенсировав это необходимыми инвестициями. Это и несоциально, и нехозяйственно… Социальная политика не есть оковы экономического роста, а, на­против, его источник».

С последним утверждением можно согласиться, но, во-первых, его нужно еще доказать, а во-вторых, остается вопрос, какая социальная политика является действительно социальной.

Возвращаясь к сформулированному выше противоречию концеп­ции СРХ, можно утверждать, что попытка реализовать синтез социаль­ного и рыночного в экономике лишь путем построения «социального государства» (что предприняли социал-демократы в 70-е годы) приве­ла к кризису последнего и к политике возврата на традиционный путь.

Но, с другой стороны, возврата к государству — «ночному сторожу» уже быть не может (что показали 80-е годы): набравшая инерцию гро­мада социального государства «не дает» себя демонтировать; безрабо­тицу, принявшую застойный характер, не удается преодолеть неоконсервативными средствами. Возникает необходимость, как уже говорилось, синтеза двух течений в социально-экономической мысли. Такой синтез в различных формах идет (например, в концепции «человеческого ка­питала» как синтеза противоположности труда и капитала).

Три зак­лючительных замечания, актуальных для нашей ситуации:

Во-первых, реформы, к сожалению, осуществляются лишь тогда, когда положение угрожающе и реформы безотлагательны, когда из-за широкого распространения беспорядка и небезопасности боль­шинство видит в них больше плюсов, чем минусов.

Во-вторых, командная экономика в Германии господствовала лишь 12 лет и не устранила частной собственности, при этом немаловажно, что государственные предприятия были разрушены.

Наконец, в-третьих, сочетанием трех реформ (денежной, экономи­ческой и социальной) удалось направить массовую активность в пози­тивное русло — за счет действительной связи производства и потребле­ния (деньги), эффективности и справедливости (социально сбаланси­рованный рост).

Можно с уверенностью говорить, что на «ярмарке» социально-экономических идей концепция «социального рыночного хозяйства» — одна из наиболее при­влекательных, если отвлечься от ее рекламного блеска и поломать немно­го голову над разгадкой западногерманского «экономического чуда».

Однако с этой чисто рекомендательной в первую очередь для России позиции вернемся к реформам Людвига Эрхарда.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Основным плюсом вообще в жизни Эрхарда было то, что он оставался всегда тверд и после­дователен. Он противостоял любым попыткам навязать правительству такую линию, которая могла бы спровоцировать и подстегнуть ин­фляцию. Он отказывался осуществ­лять любые меры, которые бы проти­воречили принципам рыночной эко­номики. Это не значит, что прави­тельство бездействовало, «перепоручив» все рынку. Но актив­ность правительства и Центрального банка (селективная поддержка экс­портных отраслей промышленности, стимулирование инвестиций метода­ми налоговой политики, создание инвестиционных фондов с государст­венным участием, гибкое манипули­рование учетной ставкой и так далее) напоминала скорее тонкую работу настройщика музыкальных инстру­ментов, чем беспорядочное размахи­вание кувалдой.

Уже к середине 50-х годов даже завзятым скептикам стало ясно, что система «социального рыночного хозяйства» выдержала испытание на прочность. К 1958 году, спустя 10 лет после начала реформ, Германия ут­роила свой ВНП, став вторым после США мировым экспортером. Ста­бильность немецкой марки вызывала зависть соседей, каждый седьмой немец обзавелся машиной, система социальной защиты не плодила ижди­венцев, но позволяла каждому достойно встретить и старость, ниболезни.

Эрхард мог быть доволен. Как че­ловеку и ученому, ему, безусловно, повезло. Жизнь предоставила Людви­гу Эрхарду и его команде редкую возможность экспериментально отра­ботать свою стратегию, день за днем проверяя ее на практике и убеждаясь в своей правоте.

Чужой опыт всегда уникален. Его нельзя в точности ни повторить, ни скопировать. Но знать и учитывать его надо. Ведь недаром говорят: умные учатся на чужих ошибках, дураки — на своих собственных. Некоторые, правда, не делают ни того, ни другого.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Зарицкий Б. Секреты «Германского чуда» // «Новое время». – 1995. — № 14. – С. 18-19.

2. Зоммер Т. Смена эпох // Deutschland. – 1999. — № 5. – С. 6-12.

3. Ломакин Д. Мировая экономика. – М.: ЮНИТИ, 1998. – 620с.

4. Мельников П. Концепция социального рыночного хозяйства: мифы и реальность // Вопросы экономики. – 1997. — № 7. – С.65-80.

5. Херцог Р. 50 лет Основному закону // Deutschland. – 1999. — № 3. – С.16-22.