Возможные модели адаптации трудовых мигрантов в принимающий социум на основе анализа социальных и трудовых практик использования иностранной рабочей силы в России
Т.М. Безбородова
Аннотация
Представлен анализ трудовых и социальных практик использования труда мигрантов из стран дальнего и ближнего зарубежья в экономике России. На основе анализа практик и результатов исследований дана характеристика моделей адаптации трудовых мигрантов. Приводятся некоторые рекомендации по управлению процессом адаптации мигрантов на уровне страны и субъектов федерации.
Ключевые слова
В 1990-2000-е годы Россия столкнулась с массовой миграцией. За период с 1989 по 2002 г. в Россию из бывших республик СССР приехали почти 11 млн человек, а выехали — немногим более 4 млн человек. В итоге численность российского населения увеличилась за счет бывших партнеров по Союзу на 6,8 млн человек, что на три четверти возместило потери из-за высокой смертности и низкой рождаемости, а также эмиграции в развитые страны. Самый большой поток мигрантов — более 2 млн человек, то есть каждый третий переселенец устремился в Россию из Казахстана. Столько же дала Центральная Азия, 20% пришлось на закавказские страны, около 8% — на Украину и менее 5% — на Прибалтийские республики [1].
Следует отметить, что две трети в этом потоке — русские репатрианты, а точнее, беженцы.
Ситуация с миграцией в России и в постиндустриальных странах имеет много общего.
Во-первых, в России, так же, как и в постиндустриальных странах, завершилось формирование современного городского типа семьи, что не могло не сказаться на дефиците трудовых ресурсов.
Во-вторых, сохраняется экспортно-сырьевой характер российский экономики, что отражается, с одной стороны, на потребности привлечения дешевой рабочей силы извне, главным образом, в низкотехнологичные отрасли с большой долей физического труда — строительство, сельское хозяйство, общественное питание, торговлю и т.д., а с другой стороны, на росте уровня жизни коренного населения, что, безусловно, привлекает мигрантов из бедных государств.
В-третьих, идет увеличение миграционного потока из далеких в культурном отношении азиатских стран. По официальным данным, из стран СНГ по итогам 2006 г. в тройку лидеров вошли Украина (16,9% трудовых мигрантов), Узбекистан (10,4%) и Таджикистан (9,7%), а среди стран дальнего зарубежья — Китай (20,8%) и Турция (10%) [4].
Развитие экономических отношений России со странами СНГ
... перспектива динамичного развития экономических отношений России со странами СНГ приобретает особую значимость, определяя в немалой степени ее геостратегические позиции на постсоветском и евразийском пространстве. Цель работы состоит в выявлении и анализе ...
Среди указанных стран только Украина относится к числу культурно близких к России.
В-четвертых, в России также наблюдается тенденция к формированию обособленных зон компактного расселения мигрантов по этническому признаку. Например, в Москве районами компактного проживания 100-тысячной китайской общины стали Измайлово, Черкизово, Марьино, Крылатское, Очаково. Община состоит в основном из молодых мужчин в возрасте до 40 лет, половина из которых — холостяки [1].
Замкнутость общин усиливает негативное отношение и недоверие к ним со стороны местного населения.
Иначе складывается ситуация с интеграцией трудовых мигрантов в российскую экономику. Основное отличие трудовой миграции в России, сформировавшее специфическую адаптационную модель — преобладание временной трудовой миграции. Основная волна миграции пришлась на середину 90-х годов. После ужесточения российского иммиграционного законодательства, в частности, требований к получению гражданства, миграционный поток начал постепенно иссякать, достигнув уровня 130-150 тыс. человек в год. В общей массе въезжающих в страну этнических русских становится все меньше, а временных трудовых мигрантов — все больше, причем большая их часть не зарегистрирована и трудоустраивается сроком не более чем на сезон, т.е. от 2 до 4 месяцев.
Хотя в России оформление мигрантских или этнических ниш занятости только начинается, во многих регионах труд мигрантов уже стал существенным фактором структурирования местных рынков труда и всей экономики. Использование мигрантов постепенно превращается в систему, т.е. имеет место не просто случайный найм случайного работника, а воспроизводится определенный режим, «резервирующий» определенные рабочие места именно за мигрантами, а не за коренными жителями. Сегодня в Москве за мигрантами «зарезервированы» строительные работы, торговля на уличных и крытых вещевых и продуктовых рынках, работы по ремонту офисов и квартир, уборка дворов, домов, офисов, мойка стекол, дорожные работы, мойка автомобилей, автосервис, придорожный сервис на пригородных шоссе, услуги в сфере развлечений [6].
В Омске (2012) — это строительство, ремонтные работы, места разнорабочих на открытых потребительских рынках, разнорабочих в ЖКХ. Исследование показало, что в Москве примерно 50% рабочих мест, на которых сегодня работают мигранты, уже вряд ли могут быть заняты местными работниками и, вероятно, останутся мигрантскими.
Систематическое использование труда мигрантов вызывает серьезные трансформации не только экономических, но и социальных отношений. И работодатели, и общество «привыкают» к дешевому труду мигрантов, постоянно воспроизводя потребность в нем. Это дает возможность локальному социуму и его представителям более эффективно использовать собственные ресурсы. Так, в развитых странах благодаря использованию труда женщин-мигрантов по уходу за детьми, пожилыми и больными женщины среднего класса освобождаются от подобной работы, повышается их активность в публичной сфере и спрос на общественно престижные рабочие места, а это прямо влияет на гендерную «расстановку сил» в сфере занятости [2].
Труд мигрантов дает принимающей стране возможность развивать образовательную систему, увеличивая сроки образования для своих граждан и тем самым укрепляя национальный человеческий потенциал. Можно привести и другие аналогичные примеры. Россия пока не умеет с толком распоряжаться экономическими и социальными возможностями, которые дает миграция, между тем как негативные социальные эффекты миграции проявились в нашей стране со всей очевидностью (двойные стандарты, равнодушие общества к эксплуатации «чужих», разыгрывание миграционной карты в политической борьбе и т.д.).
Миграция рабочей силы
... труда – международной трудовой миграции. Виды трудовой миграции. Различают внутреннюю миграцию рабочей силы, происходящую между регионами одного государства, и внешнюю миграцию, затрагивающую несколько стран. Наука международной экономики занимается внешней миграцией рабочей силы ... рынками труда для выбора места жительства и работы. Это – беженцы и вынужденные мигранты, покидающие отчий кров не по ...
Другая особенность положения мигрантов в России заключается в крайне непродуктивном отношении к их интеграции в принимающее общество как со стороны работодателей, так и со стороны населения и российского общества в целом. Отчасти этому способствовало отношение самих мигрантов к временному труду ради быстрых заработков в России. С другой стороны, не секрет, что использование труда нелегальных иностранных мигрантов позволяет работодателям снижать производственные издержки и максимизировать прибыль. Экономия на заработной плате, отчислениях в социальные фонды, затратах на охрану труда и создание нормальных условий делает этих работников более привлекательными для работодателей, чем рабочих-мигрантов из депрессивных российских регионов. Негативные последствия этого очевидны: развитие теневой экономики, торможение роста заработной платы, поддержание низкого уровня производительности труда, сдерживание процессов внедрения передовой техники и технологии, экономия на инвестициях в человеческий капитал.
Крайне негативно по отношению к интеграции мигрантов в российское общество настроено большинство коренного населения, прежде всего, социальные низы. При этом речь идет не столько о конкуренции на рынке труда (как показывают многочисленные исследования, в российской экономике сложились специфические ниши на рынке труда, которые заполняют исключительно иностранные трудовые мигранты: подсобные рабочие в строительстве, уборщики улиц, ремонтные рабочие, торговцы на рынках), сколько о более глубоком общественном феномене. В условиях отсутствия в постсоветском обществе социальной и классовой солидарности, серьезного профсоюзного движения, развитых институтов гражданского общества расцвели ксенофобия, шовинизм и расизм. Ведь винить во всем бесправных мигрантов гораздо проще, чем искать причины в своем обществе.
Для характеристики социальной и трудовой практики использования труда иностранных граждан на российских предприятиях обратимся к результатам МОТ «Принудительный труд, нерегулируемая миграция и торговля людьми в России» и материалам исследования, проведенного Е. Тюрюкановой в 2004 г. в трех регионах России: Омской, Ставропольской и Московской областях. Общий объем выборки составил 442 мигранта из стран СНГ. Результаты исследований 2004 г. практически полностью совпадают с результатами опроса, проведенного автором в Омске и Омской области (три района области: Омский, Шербакульский и Любинский) в марте-мае 2012 г. Выборка составила 150 трудовых мигрантов из стран СНГ и Китая.
Как получение информации о возможностях миграции и работы в России, так и трудоустройство мигрантов почти полностью обеспечиваются неофициальным, теневым или чисто криминальным путем. Лишь 3-5% опрошенных получали такую информацию официальным порядком [6] (по опросу в Омске 2012 г. — 8,5%).
Влияние миграции на рынок труда России: международная миграция ...
... рассмотреть сущность миграции; изучить особенности миграции в России и ее влияние на рынок труда; рассмотреть процесс международной миграции специалистов и студентов. Объектом курсовой работы является - «Влияние миграции на рынок труда России: международная миграция специалистов и студентов» Предметом - рынок труда. Курсовая работа состоит из ...
Это объясняется слабостью официальных структур, регулирующих трудовую миграцию, отсутствием надежных государственных или легальных частных информационных служб, осуществляющих подбор работы, юридическое сопровождение и т. д.
Лишь около 20% опрошенных еще до выезда знали, где и кем будут работать в России. При этом более половины мигрантов не получили в России той работы, на которую рассчитывали; даже если вид работы и совпадал с предварительно оговоренным, условия труда в двух третях случаев оказывались не такими, как было обещано.
Вербовка может осуществляться прямо на рабочем месте, и тогда работник передается «с рук на руки» от одного работодателя к другому, как правило, за определенную плату. Вербовка может происходить и на так называемых «невольничьих рынках», где собираются мигранты, ищущие работу. В Москве такой рынок расположен под открытым небом на Ярославском шоссе: это огромная толпа людей, состоящая из мигрантов и представителей работодателей, ищущих дешевых работников [6].
Нередко посредники становятся частью механизма торговли людьми.
Поневоле прибегая к услугам теневых посредников, мигранты изначально вынуждены идти на риск. Сами же частные «предприниматели» действуют практически открыто: во-первых, из-за пробелов в законодательстве, позволяющих им уходить от ответственности (их можно преследовать разве что за неуплату налогов и подобные «смежные» правонарушения); во-вторых, благодаря коррупции, которой пропитаны все отношения трудовой миграции.
Лишь 4% опрошенных пользовались при трудоустройстве услугами профессиональных юристов. Но все же «ростки» цивилизованных отношений в сфере трудовой миграции начинают пробиваться: в обществе формируется спрос на качественные информационные и правовые услуги по организации миграции. Хотя в настоящее время доминируют теневые услуги, более надежный «миграционный продукт», дающий мигрантам необходимые правовые гарантии, будет востребован рынком. Возможно, именно спрос «снизу» заставит предпринимателей, занимающихся предоставлением миграционных услуг, оказывать более активное давление на государство, которое должно создать соответствующие правовые условия. Этот процесс уже начался. Так, в 2003 г. была создана Ассоциация организаций — экспортеров рабочей силы, целью которой является противодействие нелегальным агентам на рынке трудовой миграции, сотрудничество с государством в расширении правового поля миграции, содействие фирмам, предоставляющим услуги по выезду российских граждан на работу за рубеж. Что же касается приема трудовых мигрантов в России, то он до сих пор практически не организован.
Среди факторов, дающих преимущество мигрантам в глазах работодателей, немаловажную, а часто ключевую роль играет их согласие на неформальную занятость. Легальная миграция и неформальная (или нелегальная) занятость — звенья одной цепи.
Как минимум, три четверти мигрантской занятости находится в тени, а то и просто вне закона. Менее 20% опрошенных трудовых мигрантов (26% в Омске, 22% в Москве и только 11% в Ставрополье) имеют письменный контракт с работодателем; остальные указали, что все детали соглашения оговаривались устно и, естественно, не имеют никакой юридической силы. В среднем 74% (от 70% в Омске, до 80% в Ставрополе) указали, что получают зарплату так называемым «черным налом», т.е. без официальной ведомости, не платят никаких налогов и отчислений.
Только 29 человек на момент обследования в Омске в 2012 г. имели легальный статус: при наличии регистрации и разрешения миграционной службы их трудоустройство было закреплено документально в форме трудовых или гражданских правовых договоров. Остальные были наняты на основе устной договоренности с работодателем, что объективно создает условия для нарушения трудовых прав и лишает работника возможности их защищать.
Широкое распространение временной трудовой миграции, в том числе нелегальной, приводит к противоречивым последствиям. С одной стороны, можно не заботиться об интеграции временных мигрантов в российское общество. С другой стороны, положение временного, зачастую нелегального мигранта, слабо ориентирующегося в правовых нормах и обычаях страны, усиливает его отчужденность, способствует образованию изолированных, уходящих из-под контроля властей общин. Нередко они служат питательной средой для преступности и объектом для произвола, вымогательства и коррупции со стороны правоохранительных органов. Все это усугубляет социально-психологическую напряженность в обществе, порождая новые очаги социальных конфликтов.
При трудоустройстве на основе устной договоренности чаще всего достаточно было предъявить паспорт. Отметка о регистрации в Омске предъявлялась лишь в половине случаев, при этом сам по себе подобный документ еще не обеспечивает законности найма.
Трудовая книжка, свидетельства об образовании, квалификации, медицинские справки, рекомендации практически не востребованы при трудоустройстве. Вообще не потребовалось предоставлять какие-либо документы 15% респондентов.
В целом процедура приема на paботу упрощена и часто ограничивается лишь собеседованием с работодателем или прорабом.
Инструктаж по технике безопасности проходили менее половины респондентов (43%), медицинский осмотр — лишь каждый десятый. В 20% случаев работникам вообще не приходилось проходить каких-либо процедур при приеме на работу.
Как отмечалось ранее, большинство мигрантов получают зарплату либо один (45%), либо несколько раз в месяц (29%) [7].
Обеспокоенность вызывает группа мигрантов, которые отметили, что им платят «когда работодатель захочет» (2%), а также те, кому «работодатель заплатит по окончании работы» (12%).
Оплата «по окончании работы» — типичная практика теневого найма. Как показал опрос, менее трети таких мигрантов получили от работодателя какой-либо аванс. При этом только половина уверена в том, что действительно получит деньги. Если такие мигранты не имеют собственных средств к существованию, то оказываются в полной зависимости от работодателя.
Как показывает практика, работодатели зачастую под разными предлогами отказываются платить. Сверхурочная работа без какой бы то ни было доплаты — типичная практика теневой занятости. Только 20% мигрантов получают плату за дополнительно отработанное время. А 5% отметили, что им приходилось работать и вовсе без оплаты, что по всем стандартам может квалифицироваться как принудительный труд.
Что касается соблюдения норм трудового законодательства, то результаты исследования МОМ (июль — сентябрь 2006 г.), показывают, что мигранты работают в среднем на 15-20 часов в неделю больше, чем россияне. Их рабочая неделя составляет 55-60 часов, а для более трети мигрантов — 70 часов (т.е. они работают по 10 часов в день без выходных) [6].
Только половина опрошенных мигрантов считают условия, в которых они трудятся, нормальными, а самыми распространенными нарушениями трудовых норм являются, по их мнению, чрезмерная продолжительность рабочего времени, повышенная интенсивность труда, плохие условия (холод, грязь и т.п.).
Социальные гарантии имеют также далеко не все официально трудоустроенные мигранты: 17% мигрантов имеют возможность получить оплаченный очередной отпуск; 15% — оплачиваемый больничный лист; 24% — медицинскую страховку. Более половины не имеют никаких гарантий стабильной занятости, даже на время действия договора: работодатель может уволить их в любой момент без предупреждения.
В то же время, как показал тот же опрос, около 20% опрошенных мигрантов не могут свободно уволиться и покинуть место своей работы. Изъятие документов (паспорта) является самой распространенной формой контроля над работниками и манипулирования ими. Каждый десятый мигрант в Москве и каждый пятый в Астрахани сообщили, что их паспорт находится у работодателя. По этой же причине около 20% мигрантов не имеют возможности свободно перемещаться по городу и практически находятся на подпольном положении из-за отсутствия регистрации или незаконности найма.
Нарушения трудовых прав и сверхэксплуатация мигрантов распространены столь широко, что практически не воспринимаются как нечто незаконное (табл. 1).
Как видно из таблицы, ни один опрошенный в Москве и Ставрополе не указал на отсутствие хотя бы некоторых форм эксплуатации и насилия. «Классические» нарушения трудовых прав отметили 40-60% опрошенных, а особо тяжелые формы криминальной эксплуатации — 10-20%. Причем в столичном регионе значительно шире распространены некоторые тяжелые виды эксплуатации: ограничение свободы, т.е. контроль над перемещениями, содержание взаперти и т.п. (31%), и физическое насилие (13%).
Сексуальная эксплуатация женщин встречается в Москве в два раза чаще, чем в Ставрополе, и почти в три раза чаще, чем в Омске: о ней заявили 30% опрошенных женщин, занятых во всех сферах, включая рынок, строительство и т.п., а в сфере развлечений заявили о принуждении к секс-услугам практически 100% опрошенных женщин.
Таблица 1, Распространенность различных форм насилия и принуждения во время работы мигрантов в России, % [6]
|
Формы насилия и принуждения |
Москва |
Омск |
Ставрополь |
В целом по опросу в трех регионах |
|
|
Никаких форм принуждения и насилия не испытывали |
— |
27 |
— |
9 |
|
|
Принуждение работать сверх положенного времени, без выходных и п.т. (без дополнительной оплаты) |
84 |
6 |
92 |
62 |
|
|
Принуждение работать с повышенной интенсивностью («на износ») |
56 |
1 |
71 |
44 |
|
|
Принуждение работать в нечеловеческих условиях |
30 |
1 |
39 |
24 |
|
|
Принуждение работать без оплаты |
25 |
1 |
47 |
24 |
|
|
Принуждение выполнять работу, на которую мигранты не давали своего согласия |
53 |
3 |
57 |
38 |
|
|
Ограничение свободы (контроль перемещений, изоляция и т.п.) |
31 |
— |
26 |
20 |
|
|
Длительные задержки заработной платы |
42 |
9 |
65 |
39 |
|
|
Принуждение к секс-услугам* |
30 |
11 |
15 |
22 |
|
|
Физическое насилие (избиение и т.п.) |
13 |
1 |
6 |
7 |
|
|
Психологическое насилие (угрозы, шантаж, обман) |
27 |
1 |
35 |
21 |
|
|
Другие формы насилия |
1 |
— |
1 |
1 |
|
* Доля к опрошенным женщинам.
Жесткий контроль работодателя над работником может осуществляться различными способами. Самыми распространенными из них является изъятие документов и так называемая долговая кабала. По данным нашего опроса, в среднем в 20% случаев (23% в Москве и Ставрополье, 17% в Омске) паспорт мигранта хранится у работодателя; 18% опрошенных в Москве и 15% в Ставрополье заявили о наличии долга, который надо отработать, т.е. практически признали состояние долговой кабалы. При этом долг, как правило, значительно превышает месячный заработок. Сформировался целый набор криминальных практик, приводящих к возникновению такого долга: это может быть сфабрикованная недостача у продавца, перерасход материалов на строительстве, отработка платы, которую работодатель заплатил посреднику за работника, и т.п. Только 37% опрошенных отметили, что могут свободно уйти от работодателя. Остальные по тем или иным причинам не могут этого сделать.
Одна из серьезных проблем — коррупция, которой пропитаны все отношения трудовой миграции. Особенно силен прессинг со стороны правоохранительных органов — 87% опрошенных указали на то, что сталкивались со случаями поборов и вымогательства со стороны правоохранительных органов, 40% испытывали подобное со стороны представителей административных структур [6].
Подавляющее большинство опрошенных, столкнувшись с произволом со стороны властей или насилием со стороны работодателей, либо вообще не надеются ни на какую защиту, либо склоняются к неформальным способам правозащитного поведения (родственники, друзья, посредники, нанятая охрана).
Современные мигранты все больше используют помощь не диаспоры, т.е. части этноса, относительно давно и стабильно проживающей вне метрополии, а более «гибких» мигрантских сетей, сложившихся в основном в последние годы. И это еще одна, вполне приемлемая для многонациональной России, модель мигрантского поведения при адаптации к рынку труда социуму. При всей своей социальной неоднородности диаспора, как правило, стремится встроиться в принимающее общество, учитывать существующие в нем стандарты: она институционализуется, дистанцируется от криминала и т.п. Мигрантские сети представляют собой гораздо более подвижное, неформальное и безличное образование. К тому же иногда сети срастаются с этнической преступностью, и обращение к ним может не помочь, а навредить мигранту, приведя его прямо в руки преступников и торговцев людьми.
Говоря о традиционных диаспорах, мы вспоминаем в первую очередь выходцев из Армении, Азербайджана и некоторых других стран; что же касается наиболее разветвленных и сильных сетей, то в России, вероятно, следует признать такими украинскую и молдавскую. Начинают складываться узбекская и таджикская сети. Достоверно оценить степень криминализации этих сетей пока трудно, однако известно, что молдавские, узбекские и таджикские рабочие относятся в России к наиболее жестоко эксплуатируемым трудовым мигрантам.
Успех миграционной политики зависит от целого ряда факторов. Человеческое сообщество было динамичным всегда. Не является исключением и нынешнее столетие. Миграционные процессы приобрели глобальный характер. Мигранты XXI в, как правило, стремятся сменить (временно или навсегда) места привычные и родные на новые, уже обжитые и обустроенные другими людьми. Эта особенность современных миграций таит в себе чрезвычайно сложную проблему, от решения которой во многом зависит как благополучие самих участников миграционных процессов, так и будущее общества, их принимающего.
Успешная миграционная политика в современном цивилизованном обществе призвана выстроить такую систему взаимоотношений старожилов и пришлого населения, при которой обеспечивался бы баланс на рынке труда, социальная сфера справлялась бы с реальными потребностями людей, а различные группы населения имели бы возможность и потребность гармонично сосуществовать.
Создание условий для гармоничного сосуществования — труд длительный и обоюдный. С одной стороны, в общественном сознании должно укорениться стремление к терпимости по отношению к людям, отличающимся от местного населения своими этнокультурными особенностями. С другой — иммигранты обязаны изучать язык, уважать законы, а также традиции и культуру принимающего общества.
Существует целый ряд причин, препятствующих эффективной интеграции иммигрантов. Назовем лишь некоторые. Несмотря на то, что большинство иностранных граждан прибывает к нам из бывших советских республик, молодежь в основном плохо знает русский язык. Порою мигранты имеют весьма размытые представления о наших законах и об элементарных правилах поведения, принятых в обществе. Именно незнание языка и законов вовлекает некую часть иностранных граждан в жестокий мир «теневой» миграции, делая их беззащитными перед недобросовестными работодателями.
Кроме того, мигранты сталкиваются и с проявлениями нетерпимости со стороны местного населения. Упомянутые причины уже свидетельствуют о том, что необходима целенаправленная деятельность как государственных структур, так и институтов гражданского общества в области содействия интеграции и развития толерантности трудовых мигрантов в принимающее российское общество.
Анализ зарубежного опыта регулирования миграционных процессов в целях социально-экономического развития показывает, что страны, принимающие иностранную рабочую силу, используют следующие инструменты регулирования: предъявление требований к качеству рабочей силы (наличие сертификата об образовании, стаж работы по специальности); введение возрастного ценза для въезжающих; проверка состояния здоровья потенциальных мигрантов (предварительное медицинское и психологическое тестирования иностранных кандидатов); прямое квотирование импорта рабочей силы, выражающееся в законодательно устанавливаемом соотношении численности иностранных работников и местного населения или в других критериях; национально-географические приоритеты, отражающие как предпочтительные страны выхода иммигрантов, так и регионы их вселения в принимающей стране; специальные программы, направленные на привлечение иммигрантов; система санкций, действующая в отношении незаконных трудящихся-мигрантов, а также лиц, занятых незаконным импортом рабочей силы, и работодателей, незаконно использующих труд мигрантов.
При этом общим для всех принимающих стран является положение о том, что, несмотря на имеющееся законодательство, его применение зависит от колебаний конъюнктуры рынка труда, специальности и квалификации мигранта, от страны его происхождения.
Массовая иммиграция, необходимость которой доказана в исследовании, приводит к ряду проблем экономического, социального, психологического характера. Исследования социальной адаптации позволяют классифицировать эти проблемы, а также анализировать способы адаптации — пассивная, активная, патологическая. Следовательно, задача рекомендаций — свести на нет патологическую форму, ввести некоторые ограничения на активную адаптацию (когда мигрант изменяет среду под себя, например, диаспорализация) и развивать пассивную адаптацию, приближенную к ассимиляции.
Таблица 2, Рекомендации по совершенствованию управления адаптацией мигрантов в Российской Федерации
|
Проблемные блоки социальной адаптации |
Меры, рекомендуемые для совершенствования социальной адаптации мигрантов |
|
|
Правовой статус |
1) упрощение процедуры регистрации мигрантов; 2) расширение круга социальных прав и гарантий для переселенцев; 3) формирование механизма «отложенного гражданства»; 4) использование «форс-мажорного гражданства» |
|
|
Трудоустройство |
1) легализация трудовой деятельности мигрантов; 2) усиление ответственности работодателей за нелегальное использование труда мигрантов |
|
|
Быт |
1) создание общежитий и центров временного пребывания |
|
|
Рекреация |
1) организация проведения семинаров для работников миграционных служб и органов образования для повышения толерантности населения к мигрантам; 2) проведение для переселенцев социально-психологических тренингов межкультурного взаимодействия |
|
В первую очередь необходимо внести следующие изменения в организацию правового регулирования миграционных процессов.
1. Упрощение процедуры регистрации мигрантов — иностранных граждан. Процедура регистрации по месту жительства должна быть максимально упрощена и сведена к той форме, когда мигрантам будет проще (потенциальным гражданам) и выгоднее (приехавшим только на заработки) зарегистрировать свое пребывание, чем не зарегистрировать.
2. Расширение круга социальных прав и гарантий для мигрантов.
3. Формирование механизма «отложенного гражданства». Статус «отложенного гражданства» мог бы в первую очередь быть предоставлен: этническим русским за пределами России, представителям титульных народов субъектов Российской Федерации, бывшим гражданам СССР, получившим гражданство стран пребывания, эмигрантам всех волн и их потомкам.
4. Использование «форс-мажорного гражданства». Необходимо гарантировать людям, вынужденным отказаться от российского гражданства по «форс-мажорным» обстоятельствам под угрозой своему существованию, немедленное (а не через 3 года по Закону о гражданстве) восстановление этого гражданства в предельно облегченной (лучше всего — заявительной) форме либо при переезде в Россию, либо по месту проживания в консульских отделах посольств Российской Федерации, а также распространить такой порядок на их близких родственников.
5. Легализация трудовой деятельности мигранта — иностранного гражданина, усиление ответственности работодателей за нелегальное использование труда мигрантов. Предоставить иностранным гражданам, легально прибывшим в Российскую Федерацию и зарегистрированным по месту проживания, право осуществлять трудовую деятельность, но только в качестве наемного работника. Для получения разрешения на право заниматься трудовой деятельностью можно также использовать залоговый механизм. Т.е. вместо 1,5-2 месяцев ожидания (в качестве безработного нелегала) разрешения на работу человек заплатит определенную сумму (например, средний подоходный налог за 1-12 месяцев в зависимости от продолжительности работы), получит разрешение работать, а затем, по представлению документа о выплате соответствующей суммы в качестве налога, получит деньги обратно. Вносить такой залог за нужного работника может и работодатель, для которого такой механизм намного проще и дешевле существующего.
А так как иммигрант будет легализован, упростится и механизм его проверки по линии органов внутренних дел.
Процедура продления разрешения на нужный срок (до года) также может быть упрощена. Если залоговые суммы оставлять в местном бюджете, в упрощенной процедуре предоставления права на работу окажутся заинтересованы как работодатели и органы местного самоуправления, так и органы внутренних дел.
6. Создание гостиниц, общежитий или центров временного пребывания На наш взгляд, можно рассматривать строительство гостиниц, общежитий или центров временного пребывания как решение проблемы обеспеченности мигрантов жильем. Этот вариант должен помочь мигрантам обустроиться хотя бы в первое время их пребывания на территории РФ и ускорить процесс их социальной адаптации к российской среде.
Библиографический список
1. Константинов, В.В. Проблема интеграции мигрантов в принимающее общество в постиндустриальных странах и в России / В.В. Константинов, М.В. Зелеев // Социс. — 2010. — № 5. — С. 64-70.
2. Малышева, М. Глобализация, гендерное неравенство и репродуктивный труд женщин / М. Малышева // Гендер и экономика: Мировой опыт и экспертиза российской практики. — М. : Русская панорама, 2002.
3. Олесин, В. Будьте как дома / В. Олесин // Ваше право. Миграция. — 2010. — № 19.
4. Трудовая миграция в Россию // Демоскоп Weekly : электронная версия бюллетеня «Население и общество». — Режим доступа: http://www.demoscope.ru.
5. Соболева, С.В. Иностранные мигранты на российском рынке труда / С.В. Соболева, О.В. Чудаева // ЭКО. — 2003. — № 1. — С. 60-78.
6. Тюрюканова, Е. Трудовая миграция в России / Е. Тюрюканова // Отечественные записки. — 2004. — № 4 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.strana-oz.ru/2004/4/trudovaya-migraciya-v-rossii.
7. Тюрюканова, Е. Трудовая миграция в Россию / Е. Тюрюканова // Демоскоп Weekly, № 315-316, 1-20 января 2008 г. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://polit.ru/article/2008/01/21/demoscope315/.
References
Sociologicheskie issledovania
Globalization, gender inequality and women’s reproductive labor
Vashe pravo. Migracia
Devoskop Weekly.
5. Soboleva S.V., Chudaeva О.V. Foreign workers in the Russian labor market. EKO . 2003, no.1, pp. 60-78
Otechestvennie zapiski
Devoskop Weekly
