41
Япония является государством-нацией с глубоко врожденным сознанием своего уникального характера и особого статуса. Ее островная история, даже ее имперская мифология предрасполагают очень трудолюбивых и дисциплинированных японцев к тому, что они считают, будто им ниспослан свыше особенный и исключительный образ жизни, который Япония защищала сперва блестящей изоляцией, а затем, когда мир вступил в XIX век, последовав примеру европейских империй в стремлении создать свою собственную на Азиатском материке. После этого катастрофа во второй мировой войне сосредоточила внимание японцев на одномерной задаче экономического возрождения, но также оставила их в неуверенности относительно более широкой миссии их страны.
Всего лишь десятилетие назад предсказания неизбежного и надвигающегося появления Японии как мировой сверхдержавы — готовой не только свергнуть с трона Америку, но и навязать своего рода «японский мир» (Pax Nipponica) — были настоящей разменной монетой среди американских комментаторов и политиков. Да и не только среди американских. Сами японцы стали вскоре страстными подражателями, причем в Японии появилась серия бестселлеров, выдвигавших на обсуждение тезис о том, что предназначение Японии в том, чтобы одержать победу в соперничестве с Соединенными Штатами в области высоких технологий, и что Япония скоро станет центром мировой «информационной империи», в то время как Америка якобы будет скатываться вниз из-за исторической усталости и социального сибаритства.
Этот поверхностный анализ помешал увидеть, до какой степени Япония была и остается уязвимой страной. Она уязвима перед малейшими нарушениями в четком мировом потоке ресурсов и торговли, не говоря уж о мировой стабильности в более общем смысле, и ее постоянно донимают внутренние слабости — демографические, социальные и политические. Япония одновременно богатая, динамичная и экономически мощная, но также и регионально изолированная и политически ограниченная из-за своей зависимости в области безопасности от могущественного союзника, который, как оказалось, является главным хранителем мировой стабильности (от которой так зависит Япония), а также главным экономическим соперником Японии.
Цель работы: проанализировать современные американо-японские отношения в области безопасности.
Задачи работы:
1. Охарактеризовать внешнюю политику США по отношению к Японии.
2. Проанализировать роль и место отношений с США в доктринах национальной безопасности Японии и ее внешней политике.
Зарубежный опыт обеспечения экономической безопасности
... Японии откровенно подчеркивало, что одним из важнейших направлений правительственной политики в области обеспечения безопасности ... Среди его черт: стабильность, устойчивое развитие, низкий ... безопасности предусматривала сочетание трех компонентов: политических; экономических; военных средств. На первом плане была политическая безопасность, ... долю Японии приходится до 12% мирового промышленного ...
3. Выявить основные проблемы американо-японских отношений на современном этапе, а также обозначить возможные пути их разрешения.
Япония остается ключевым союзником и торгово-экономическим партнером США в Азиатско-тихоокеанском регионе. Рамки и параметры взаимодействия двух стран в основном определены, в обозримом будущем они скорее расширятся и усложнятся, чем сократятся. Фактически речь идет о едва ли не беспрецедентном симбиозе, проявляющемся в военно-политическом союзе и теснейшей экономической взаимозависимости при глубинном совпадении объективных национальных интересов США и Японии. К существующему ныне положению стороны шли непросто, преодолевая отчужденность и взаимное недоверие военных лет, а позднее, в 60-70-е годы, раздражение американцев наплывом японских товаров и ростом дефицита в торговле с Японией, а также недовольство японцев доминированием США в вопросах внешней политики. Сегодня американо-японские отношения опираются на поддержку большинства населения в обеих странах. Некогда модные в США нападки на Японию, якобы пользовавшуюся “бесплатным проездом” в вопросах обеспечения собственной безопасности, в основном ушли в прошлое Еремин В.Н. Япония в поиске ответов на изменения миропорядка//Япония и современный мировой порядок — М., 20.
Получившее в последние годы широкое распространение на острове Окинава и в других районах дислокации американских военнослужащих движение против американских военных баз, разумеется, несет в себе сильный антиамериканский заряд. Характерно, однако, что участники движения за редким исключением, не требуют выхода Японии из договора безопасности с США.
Завершение холодной войны поставило США перед вопросом о перспективах военных альянсов под их эгидой как в Европе, так и в АТР. В обоих случаях США исходили из безусловной необходимости сохранения всего комплекса союзных связей в качестве ключевого элемента региональной стабильности. Некоторая противоестественность существования военных союзов без четко определенных противников (в частности, договор безопасности был в прошлом однозначно ориентирован на противодействие СССР) преодолевалась путем расширения сферы их применения и функций. В Европе это без особых трудностей вылилось в операции НАТО в бывшей Югославии, в АТР — в совместную декларацию президента США Клинтона и премьер-министра Японии Р.Хасимото (от апреля 1996 г.), подтверждающую роль договора безопасности в поддержании мира и стабильности в АТР, а в сентябре 1997 г. — в совместный документ под названием “Основные направления сотрудничества США и Японии в области обороны”. Главной особенностью этого документа является то, что впервые в истории двустороннего сотрудничества он декларирует распространение его сферы на районы Дальнего Востока, откуда может исходить угроза безопасности Японии. В целом, однако, в АТР США, видимо, столкнутся с гораздо большими проблемами, чем в Европе. В отличие от последней, в АТР нет многосторонней союзной структуры типа НАТО. Вовлеченность США в обеспечение безопасности в этом регионе реализуется через двусторонние договоры и соглашения с отдельными странами. При этом издавна муссируемые слухи о скором перерастании разрозненных двусторонних договоренностей в более или менее слитную оборонительную систему мало соответствуют реальному положению вещей. В конце концов даже ближайшие союзники США — Япония и Южная Корея — не готовы к военному сотрудничеству между собой. В Японии к тому же действуют конституционные ограничения на участие в системах коллективной безопасности Кунадзе Г.Ф., Носов М.Г. Политика США в Восточной Азии — М., 2000.
Национальная безопасность государств Центральной Азии в современных ...
... Магистерская работа состоит из введения, двух глав, которые в свою очередь делятся на три части, заключения и библиографии. ГЛАВА I. ОСОБЕННОСТИ СОВРЕМЕННОЙ СИСТЕМЫ БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВ ... что можно проследить тенденции углубленного изучения теории безопасности, которые вытесняют традиционное понимание (военная стратегия, искусство управления государством и т.д.) и одновременно становятся объектом ...
Таким образом, то, что в Европе уже удалось сделать США в рамках коллективных решений НАТО, в АТР приходится продвигать почти исключительно на основе своего рода “пилотных проектов”. Главным и пока единственным таким проектом является как раз расширение географической сферы военно-политического сотрудничества с Японией. Список районов, откуда может исходить гипотетическая угроза безопасности Японии, достаточно очевиден — Корейский полуостров, зона Тайваня, ЮВА. Проблема, однако, в том, что соседние с Японией страны — Южная Корея применительно к Корейскому полуострову и КНР применительно к зоне Тайваня — категорически не приемлют ее участия в мерах как по поддержанию стабильности, так и по урегулированию гипотетического кризиса. Следует также сказать, что существующая в Японии система принятия решений в области обороны крайне затрудняет ее оперативное подключение к действиям США в случае возникновения кризиса и практически исключает участие в каких-либо превентивных мероприятиях. Одним словом, значение Японии как военного союзника ограничивается для США такими традиционными аспектами, как финансирование американских военных объектов на японской территории (в 1997 г. оно составило 2,3 млрд. долл.), обмен разведывательной информацией, политическое сотрудничество. Участие же сил самообороны Японии в военных действиях или даже в гуманитарных операциях за пределами японской территории по-прежнему весьма проблематично.
Все эти особенности существенно осложняют политику США в отношении Японии, хотя мало влияют на сложившийся консенсус по вопросу о ее фактической безальтернативности. На фоне продолжающейся в Вашингтоне оживленной дискуссии о направлениях внешнеполитического курса в отношении России, Китая, Ближнего и Среднего Востока его японское направление выглядит как своего рода тихая гавань, где мирно соседствуют самые разные взгляды и группы влияния. Те, кто призывает к бдительности в отношении Китая или России, видят в Японии неизменный форпост американского влияния в АТР, сотрудничество с ней должно углубляться в том числе и на случай возникновения в регионе непредвиденных чрезвычайных ситуаций. Сторонники сближения с Китаем, в свою очередь, также не ставят под сомнение необходимость наращивания сотрудничества с Японией отчасти в целях усиления американских позиций в Китае, отчасти для сохранения самой Японии в орбите США. Немало американских политиков продолжают относиться к Японии с настороженностью, не исключают ее эвентуальный поворот к политике, угрожающей интересам США. Для них сотрудничество с Японией в его нынешнем виде — это прежде всего инструмент контроля над ней, средство сдерживания неприемлемых тенденций в ее политике.
Торгово-экономические отношения России и Японии
... экономику России и Японии в мировой экономике динамику экспорта и импорта России и Японии. Рассмотреть: перспективы сотрудничества России и Японии экономические проблемы в Японии после землетрясения 11 марта 2011 Глава1. Становление торгово-экономических отношений России и Японии Предположительно первые контакты между русским и японскими ...
Деловые круги США вряд ли испытывают полное удовлетворение состоянием торгово-экономического сотрудничества с Японией, а также некоторыми ее действиями в кризисных для мировой экономики ситуациях. В свою очередь, администрация США озабочена и определенной “неразборчивостью” Японии, поддерживающей, например, экономические связи с Мьянмой и другими странами-париями. Военно-политический союз с Японией дает США очевидные рычаги влияия на нее и в этом качестве представляется американцам необходимым. И, наконец, неизменная американская политика в отношении Японии “подпитывается” целым комплексом психологических и политических обстоятельств, среди которых привязанность, в том числе и инерционная, к старому другу и союзнику, а также наличие в США разветвленного и влиятельного японского лобби Кунадзе Г.Ф., Носов М.Г. Политика США в Восточной Азии — М., 2000.
Другой важной составляющей американо-японских отношений является торгово-экономический обмен. В традиционных категориях он характеризуется непреходящей конфликтностью: Япония является вторым после Канады торговым партнером США, двусторонний товарооборот достиг в 1997 г. 187,2 млрд. долл., а дефицит США в торговле с Японией — 56,1 млрд. долл Там же. Нельзя вместе с тем не признать, что размеры товарооборота отражают реальный уровень взаимопроникновения и взаимозависимости экономик двух стран, а внешнеторговый дефицит США носит во многом объективный характер. Только за период с 1993 по 1998 г. США подписали с Японией 23 соглашения, призванные облегчить американским товарам доступ на японский рынок, однако дефицит в торговле с ней не сократился, а вырос. Объясняется это не столько сохранением многообразных барьеров, ограничивающих доступ на японский рынок, сколько сложившейся в Японии моделью индивидуального потребления, по существу прямо противоположной американской. Кроме того, с учетом правил ВТО, США практически уже исчерпали возможность ограничивать наплыв японских товаров на свой внутренний рынок. В таких условиях именно тесное военно-политическое сотрудничество с Японией позволяет США оказывать на нее максимально сильное воздействие в вопросах экономики. Воздействие это сегодня уже далеко не абсолютно, нередко наталкивается на жесткий отпор японцев, но тем не менее достаточно эффективно.
Современные заяления официальных лиц СЩА выглядят весьма оптимистично. Так «смелость и сотрудничество» характеризуют американо- японские отношения в последнее время, заявлял в 2002 году посол США в Японии Говард Х. Бейкер.
Выступая в Национальном клубе прессы Японии в Токио 2 декабря 2002 года, Бейкер приветствовал деятельность Японии по борьбе с терроризмом и поддержанию отношений с Северной Кореей.
Принятие японским парламентом закона, разрешающего стране участвовать в войне против терроризма, является смелым решением, сказал Бейкер. Таким было и требование Японии о том, чтобы Ирак выполнил резолюции ООН, призывающие его немедленно, безусловно и активно сотрудничать с комиссиями ООН по наблюдению, контролю и инспекциям.
Особенности ценообразования в Японии
... Комиссия по справедливым сделкам – следит за соблюдением этих законов. Основой ценообразования в Японии является взаимодействие спроса и предложения. Однако это не означает, что государство отказывается ... в области установления цен. 2. Государственное регулирование цен. В Японии прямое вмешательство государства в ценообразование минимально. Более того, государство проводит курс на ограничение любых ...
Бейкер также приветствовал визит премьер-министра Коидзуми в Северную Корею и его «попытку установить мир с этим самым сложным из соседей» Смелость и сотрудничество характеризуют американско-японские отношения// http://usinfo.state.gov/russki/.
Он отметил признание Пхеньяном того, что в течение ряда лет тот нарушал многие из своих международных обязательств, осуществляя программу по производству высокообогащенного урана для создания ядерного оружия.
Признание Северной Кореей наличия у нее программы разработки ядерного оружия было особенно шокирующим с учетом «широких дипломатических инициатив» со стороны Южной Кореи и Японии, а также «огромной гуманитарной продовольственной помощи», предоставленной Соединенными Штатами Америки через Всемирную продовольственную программу ООН, и продолжающейся помощи, оказываемой в соответствии с Рамочным соглашением, добавил Бейкер.
Соединенные Штаты Америки, Япония и Республика Корея отреагировали «быстро и твердо единой политикой в отношении КНДР (Корейской Народно-Демократической Республики)», отметил он Смелость и сотрудничество характеризуют американско-японские отношения// http://usinfo.state.gov/russki.
Бейкер процитировал замечание Президента Буша от 15 ноября о том, что три страны «едины в желании мирного решения данной ситуации» и «едины в убежденности в том, что единственным способом разрешения данной ситуации является полная и очевидная ликвидация Северной Кореей своей программы создания ядерного оружия».
Бейкер заявил, что тройка «действовала спокойно, не торопясь и продуманно, и, полагаю, с хорошим эффектом. Мне кажется, что теперь Северная Корея не воспринимает свой ядерный потенциал с таким энтузиазмом, как это было совсем недавно, поэтому, возможно, принятые меры дают эффект. Но именно единство и решительность действий со стороны Соединенных Штатов Америки, Южной Кореи и Японии, по-моему, оказывают влияние на настроение в Северной Корее» Там же.
Но он добавил: «Время покажет, окажется ли это решением. Мое правительство ясно дало понять, что мы неуклонно желаем вести беседы и переговоры с Северной Кореей, но только после того, как станет определенным, наглядным и подтверждаемым начало демонтажа ее ядерного потенциала».
Бейкер подчеркнул, что Президент Буш «не сделал никаких угрожающих жестов в адрес Северной Кореи». США ответили, что северокорейский завод по обогащению урана является нарушением ряда обязательств этой страны перед Международным агентством по атомной энергии, по Рамочному соглашению и других обязательств, сказал он.
«Однако еще раз подчеркну, что то, как вопрос будет окончательно решен, зависит от Северной Кореи, — заявил посол. — Соединенные Штаты Америки непреклонны в своей решимости, но Соединенные Штаты Америки не торопятся вступить в конфликт с Северной Кореей или любой другой страной». Там же
В настоящее время тон американских заявлений не изменился. Американо-японские отношения прочны и развиваются с каждым днем по мере того, как Япония играет все более важную роль на международной арене и выполняет эту новую роль, сказал 24 октября 2004 года Государственный секретарь США Колин Пауэлл.
Налоговая политика Японии
... было стране Востока, зависит от налоговой политики государства. В свете этого рассмотрим вопрос устройства налоговых органов страны. 2. Налоговые органы Японии На Национальное налоговое управление (ННУ), структурно входящее в ... налоги с наследства, недвижимости и другие. Действующая в настоящее время налоговая система Японии сформировалась в 1950-е годы, претерпев в последующий период незначительные ...
Во время встречи за круглым столом с японскими журналистами в Токио Пауэлл сказал, что Японии предстоит играть «растущую роль» на мировой арене. Однако, предостерег он, «мы отдаем себе отчет в том», что такая роль «должна соответствовать конституционным положениям Японии и воле японского народа» Пауэлл заявляет, что американо-японские отношения прочны и становятся еще прочнее// http://usinfo.state.gov/russki/.
«То, чего Япония смогла выполнить, направляя свои гуманитарные подразделения из японских сил обороны в Ирак, свидетельствует об этой» растущей роли, отметил он. Он также отметил предоставление Японией топлива для антитеррористических сил в Индийском океане, ее деятельность в рамках Инициативы по предотвращению распространения ОМП, и то, что она принимала у себя конференции, участники которых обсуждали получение и организацию финансовой помощи для Ирака и Афганистана. «Все это свидетельствует о растущей роли Японии в мире», — сказал он.
Отвечая на вопрос о реорганизации военных сил США в Японии, Пауэлл сказал, «Соединенные Штаты должны трансформировать свои силы, ибо их структура, которая была у нас в Азии и особенно в Европе, базировалась на модели возможной войны, в которой весь мер противостоял бы коммунистическим империям — Китаю и Советскому Союзу. Эта модель ушла в прошлое».
Хотя конкретное расположение сил США в регионе Азии и Тихого океана может измениться, их присутствие остается прочной реальностью, сказал он.
«Присутствие сил США в азиатско-тихоокеанском регионе позволило странам азиатско-тихоокеанского региона процветать — путем обеспечения стабильности и создания противовеса любому другому авантюристическому режиму, который мог бы возникнуть. Мы не хотим этого менять», — подчеркнул Пауэлл.
Пауэлл заметил однако, что Соединенные Штаты отдают себе отчет в том, что «наше присутствие представляет собой существенное бремя на Окинаве», и сказал, что Соединенные Штаты и Япония рассматривают пути сокращения этого бремени и удовлетворения каких-либо других потребностей.
Отвечая на вопрос о том, не привела ли внешняя политика США к разделению в мире, Пауэлл сказал, что внешняя политика США базируется на партнерства в мире, а не на упреждении Пауэлл заявляет, что американо-японские отношения прочны и становятся еще прочнее// http://usinfo.state.gov/russki/.
Концепции национальной безопасности
Серьезные споры по этому поводу впервые возникли в начале 80-х годов, когда перед теоретиками и политиками возникла задача определить категорию «национальной безопасности». В тот момент, видимо, у них появилось желание отмежеваться от американских трактовок этой категории и сформулировать собственное представление на предмет. Сразу же обнаружились большие трудности, помимо всего прочего, и потому, что мышлению и языку японцев не присущи однозначные понятийные и категориальные формулировки. О расплывчатости и многозначности понятийного содержания термина «безопасность» свидетельствуют различные взгляды на этот счет крупнейших японских политологов, изложенные в двух фундаментальных монографиях, специально посвященных этой теме См. Безопасность Японии Мир во всем мире — Токио, 1980; Курс японской дипломатии в 80-е годы — Токио, 1980.
Ё.Нагаи принадлежит определение термина «национальной безопасности», характерное для традиционного мышления японцев. Он считает, что «национальная безопасность в узком смысле означает умение избегать критических ситуаций, требующих жертв «основных ценностей», связанных с существованием государства». Но поскольку в реальной политике все «основные ценности» сохранить невозможно, постольку «проблема обеспечения безопасности в конечном счете сводится к выбору средств, позволяющих достигать высшие ценности, жертвуя низшими» Курс японской дипломатии в 80-е годы — Токио, 1980. Другие международники, не удовлетворенные столь размытым определением безопасности, пытались придать ему более конкретное содержание. Так, С. Кумон указывает на то, что целью обеспечения безопасности является нейтрализация разрушительного воздействия на государство со стороны внешней среды, которая непременно представляет «угрозу безопасности» Безопасность Японии Мир во всем мире — Токио, 1980. При этом Кумон, также как и ряд других ученых, подчеркивал необходимость использования комплекса средств для ее отражения, т.е. применения военных, политических и экономических инструментов внешнеполитического воздействия.
Попытку определить термин «безопасность» предпринял и Д.Кисида. В ходе одной дискуссии он говорил, что для выяснения слова «безопасность» надо ответить на три вопроса: от кого, что и каким способом? Ответ на первый вопрос предполагал выявление субъекта угрозы, второй — наличие ценностей, третий — определение средств и инструментов защиты Мир и безопасность в Азии и Японии. Пути американо-японского сотрудничества — Токио: Асахи симбун, 1982. Сложность в ответах на эти вопросы, по мнению Д.Кисида, проистекает, с одной стороны, из-за взаимосвязей между вопросами и ответами. Он считал: «Трудно определить, кто враг, кто друг. Часто встречаются ситуации, когда внешнее государство является наполовину врагом, наполовину другом» Там же. Видимо, поэтому Кисида так и не ответил на поставленные вопросы.
В «западном» стиле определение «безопасности» наиболее четко сформулировал Такаси Иногути. Он следующим образом расшифровал это понятие: «Под безопасностью государства понимают наличие возможностей для свободы действий в достижении целей, которые, на мой взгляд, государству категорически необходимо защищать в случае существования скрытой или реальной, главным образом, внешней и во вторую очередь внутренней угрозы» Иногути Т. Структура международной политики и экономики. Превратности гегемонии в торговле и войне — Токио, 1982.
Формально определение Иногути как бы совпадает с определением понятия «обеспечение национальной безопасности», данное еще в 1978 г. группой ученых из Японского центра по развитию комплексных исследований (НИРА).
Они исходили из того, что в широком смысле термин «обеспечение национальной безопасности» означает «усилия государства, охватывающие широкую область международных отношений: экономических, военных и других сфер деятельности, направленные на обеспечение безопасности от всевозможных внешних угроз» Стратегия Японии к ХХI веку: как преодолеть кризисы — Токио, 1978. Но если эксперты Центра ограничиваются простой констатацией возможности «угроз», то Иногути подчеркивал объективность существования «угрозы», изначально присущей характеру «государственных интересов». Они-то как раз и представляют суть «политической безопасности», которая, по его мнению, «как и прежде, сводится к достижению доминирующей роли государства в международных отношениях» в форме «господства или гегемонии» Иногути Т. Структура международной политики и экономики. Превратности гегемонии в торговле и войне — Токио, 1982. Но поскольку чуть ли не все государства преследуют аналогичные цели, они «подвергаются скрытой или реальной угрозе, так как на земном шаре нет такой суверенной силы (например, в виде мировой империи или своего рода мировой федерации), способной упорядочить мир». «Правда, — делает существенную оговорку Иногути, — надо сказать, что опасности и оправдание политики на этой основе — весьма субъективная вещь» Иногути Т. Структура международной политики и экономики. Превратности гегемонии в торговле и войне — Токио, 1982.
Споры по теме безопасности разгорелись к середине 80-х годов, когда вновь встал вопрос о роли и месте Японии в мире, потянувший за собой целый «хвост» вопросов: является ли Япония региональной азиатской державой или ее интересы носят глобальный характер; нужна ли ей политическая роль в мире или достаточно ограничиться экономическим статусом; какой оптимальный характер отношений с США отвечает интересам Японии; способна ли она добиться самостоятельной и независимой роли в мире; за какие ценности и за какой мир она должна бороться. «Если мы не поймем себя, — говорил Накасонэ, — то возникает опасность сбиться с пути, по которому мы идем» The Flow of World Civilization and Japan’s Role in the 21st Century. A Dialogue between Prime Minister Yasuhiro Nakasone and Professor Takeshi Umehara. Prime Minister Office. Tokyo, 1986.
Вновь, как и вначале 80-х годов, ученые-международники вернулись к категориям национальных интересов и безопасности, от определения которых зависел ответ на вопрос: куда надо идти Японии?
Развернутый анализ этих проблем был дан в теоретической монографии Кэнъити Ито «Государство и стратегия» Кэнъити И. Государство и стратегия — Токио, 1985. Он начинает с определения термина «безопасность».
Пытаясь отойти от идеологических штампов американских трактовок безопасности, Ито, используя иные словесные знаки, приходит к той же самой идеологии. Четко оговаривая недостаточность формулировки безопасности как защиты территориальной целостности, он делает упор на защиту государства, причем не просто государства, а, во-первых, «интересов государства как системы», во-вторых, «государства как целостной системы ценностей», и, в-третьих, «государства как системы организаций» Там же. Другими словами, необходимо защищать не только территорию, но и идеологию и культуру, и само государство. При этом не имеет значение, является ли оно социалистическим, или капиталистическим. Тем более, что некоторые японские ученые, не рассматривают японское общество как капиталистическое. При этом, в отличие от многих теоретиков, Ито обращал внимание на то, что угроза государству может проистекать не только со стороны других государств, но и таких явлений, как экологические катастрофы Сакакибара Э. Над капитализмом// The Economist January 14th 1995.
Каковы же способы и средства защиты безопасности? Они делятся на военные и невоенные. Сам Ито склоняется к невоенным средствам, т.е. к переговорам, в том числе и в политике по «возвращению северных территорий,…незаконно оккупированных Советским Союзом» Кэнъити И. Государство и стратегия — Токио, 1985. Условием для применения невоенных средств является «вечный и подлинный мир на Дальнем Востоке». Он же возможен в рамках «стратегии баланса сил на основе взаимного контроля» Там же.
Такая система, считал Ито, существует в Европе, но отсутствует на Дальнем Востоке, т.е. «структура коллективного обеспечения безопасности, состоящей из НАТО и ОВД» Там же. Идея Ито, таким образом, заключалась в том, что баланс на основе взаимного контроля идентичен структуре коллективной безопасности, построенной на противостоянии двух блоков.
На Дальнем Востоке такого четкого размежевания как в Европе не было, и в этом Ито видел суть проблемы. Союзнические отношения здесь оформлены двусторонними договорами, да и то не между всеми странами даже внутри каждой из противостоящих систем. Например, «в отношениях между Японией и Филиппинами, или между Северной Кореей и Вьетнамом нет осознания солидарности и союзничества» Там же.
Специфику региону придают и двойственное положение Китая, который «хотя и является социалистической страной, однако в стратегическом плане не отказывается от антисоветской позиции» Там же.
В такой нечеткой геостратегической ситуации перед Японией встает проблема «союзничества» в проведении стратегического курса на международной арене. Ито предлагает идею «Большой стратегии» как способ обеспечения существования и процветания государства. Обосновывает он ее следующим образом.
Во-первых, Японии, находившейся в полузависимых отношениях с США, не было необходимости осуществлять стратегию «в узком смысле», т.е. политику военной безопасности, т.к. эта задача лежала на плечах сильного союзника. Ей было достаточно ограничиться «экономической дипломатией».
Во-вторых, поскольку на рубеже 70-х — 80-х годов ситуация изменилась, перед Японией встала дилемма: в каких рамках осуществлять «Большую стратегию» — то ли в рамках «мирового сообщества», то ли в рамках «западного союза» (США западная Европа-Япония) Там же.
Постановка вопроса для того времени была весьма смелой; обычно говорили о месте и роли Японии в западном альянсе — любимая тема бывшего премьер-министра Накасонэ, или о ее региональной роли. Ито вопрос ставит значительно шире. Совершенно очевидно, что выбор ответа определяет альтернативные перспективы внешней политики Японии. Если выбор падет в пользу «союза», то это будет означать сохранение стратегического курса, направленного против государств, не входящих в «Запад». Кардинально иная стратегия вырисовывается в случае выбора «мирового сообщества». Меняются структура самой «стратегии» и «средства» ее реализации и, самое главное, «ценности» этой стратегии.
Для начала Ито разбирает выбор в пользу «союза».
С точки зрения ценностей «процветания и развития» Япония как торговая нация, бедная сырьем, должна поддерживать теснейшие связи с США и странами Западной Европы. Требование «выживаемости» Японии как государства, испытывающего «возрастающую военную угрозу со стороны Советского Союза», также толкает ее в западный альянс. И далее возникает ряд «но».
Но является ли этот союз действительно союзом? Подлинные союзы обычно скреплены юридически. Именно таким образом оформлены отношения США с Японией и со странами Западной Европы, но отнюдь не Японии с Европой. Отсюда масса неясностей ни в содержании, ни в сущности союза.
Стихийное возникновение союза не привело к подлинным союзническим отношениям: им не хватает понимания взаимных прав и обязанностей, особенно в периоды быстро меняющейся ситуации. В этом заключается хрупкость и уязвимость союза.
Осложняют взаимоотношения в союзе проблемы Востока и Запада, Юга и Севера. Подходы к этим проблемам существенно различаются между членами союза. И не менее важно то, что Япония постоянно оказывается под огнем критики своих союзников из-за того, что она «незаслуженно и с выгодой для себя использует отношения с США и Западной Европой» Кэнъити И. Государство и стратегия — Токио, 1985.
Короче, Ито не устраивает местоположение Японии в западном альянсе, да и сам альянс. В отличие от него другие политологи, международники и политики, которые не хуже Ито видели изъяны союзнических отношений, обычно предлагали рецепты исправления, улучшения этих отношений. Он избирает другой путь для Японии: вовлечение в мировое сообщество, и вратами вхождения в это сообщество является его теория «Большой стратегии». Для обоснования собственной теории он основательно раскритиковал теории «философии войны» К. Клаузевица, «стратегию гегемона» А. Мэхона, «стратегию слабого (государства)» Мао Цзэдуна и «невоенную стратегию» Л. Харта. В принципе его критику можно признать справедливой, поскольку действительно концепции Мэхона и Мао Цзэдуна опираются на теорию «индивидуальных национальных интересов» особой нации или особой державы, а варианты Клаузевица и Харта не учитывали (что естественно для первого) эпоху ядерного оружия и «космических спутников». Кроме того, все названные концепции исходили из «классических национальных интересов», реализация которых приносила выгоды одним при адекватном ущербе другим государствам, то, что в теории международных отношений получило название «игры с нулевой суммой».
Ито полагал, что его концепция «Большой стратегии» сможет преодолеть все нависшие над миром кризисы. Суть ее заключается в том, чтобы объединить «индивидуальные национальные интересы» (национальные интересы одной страны) с «коллективными интересами» (с интересами всех государств).
Их совокупность он называет «просвещенными национальными интересами» или «международными общественными интересами» Кэнъити И. Государство и стратегия — Токио, 1985. Встав именно на этот путь, Япония, по утверждению Ито, обеспечит себе условия «развития и процветания». Как эта стратегия скажется на других народах, Ито волнует меньше всего. В конце монографии написано: «Именно японцы являются народом, который должен стать самым цивилизованным и первым в мире» Там же.
Парадоксальное и в то же время закономерное явление: национализм в идеологии, оборачиваясь фактически антиамериканизмом в политике, ведет к идеализму в оценках объективных потребностей международного сообщества. Конечно, реализация итовской стратегии в значительно большей степени отвечала бы решению проблем мира и безопасности в мире, чем блоковая политика Японии. Проблемы же заключались в том, что концепция «международных общественных интересов» кардинально не соответствовала практике внешней политики ни Японии, ни США, ни СССР, ни КНР.
Значительно более реальная картина тогдашней стратегии Японии вырисовывалась из рассуждений уже упоминавшегося Т. Иногути.
В монографии с примечательным названием «Политэкономия международных отношений. Выбор и роль Японии» Иногути Т Политэкономия международных отношений. Выбор и роль Японии — Токио, 1985 разбираются ряд категорий международных отношений и внешней политики. Некоторые из них имеют отношение к нашей теме.
В основе его рассуждений о месте и роли Японии лежит теоретическая концепция американца Д. Лейка, считавшего, что роль государства определяется экономическими параметрами и обозначается терминами «лидер», «младший партнер «,»захватчик» и «бесплатный наездник».
Сам Иногути, проанализировав экономический потенциал Японии по рекомендациям Лейка, определяет ее роль как «младшего партнера». Отталкиваясь от такой оценки, он показывает, почему Япония не может принять на вооружение концепцию «пацифизма в одной стране», пропагандировавшейся в стране учеными и политиками левого течения.
Реализация этой концепции на практике означала бы три варианта политики. Первый — изоляционизм, предусматривающий разоружение Японии и ее неучастие в военных союзах. Второй — самостоятельность или независимость (односторонность — unilateralism) и проведение политики мира. Третий — политика бесплатного наездника (free-riderism), т.е. политика, которая позволяла бы ничего не делать в плане обороны, полагаясь на «зонтик» безопасности США Иногути Т Политэкономия международных отношений. Выбор и роль Японии — Токио, 1985. Первые два варианта предполагают аннулирование американо-японского договора безопасности.
Учитывая состояние международной безопасности, сложившееся вокруг Японии, советско-американскую конфронтацию, теснейшие торгово-экономические связи с США, а также геостратегическую уязвимость собственно Японии, ни один из вариантов, по мнению Иногути, не мог соответствовать национальным интересам страны. Именно поэтому японское правительство, хотя и с осторожностью, вынуждено реагировать на давление США в плане оборонного сотрудничества, либерализацию торговли, рынка финансов и капитала.
По его мнению, правительство хорошо осознает как выгоды, так и издержки альянса с США. Причем, если издержки в экономике вполне приемлемы, то издержки, связанные с получением одобрения этого альянса со стороны народа, еще достаточно высоки. Именно поэтому, несмотря на стремление правительства укрепить союзнические отношения с Америкой, в политике безопасности приходится следовать «два шага вперед, шаг назад». Вынуждают сделать этот «шаг назад» именно те силы, которые отстаивают концепцию «пацифизма в одной стране». В целом же существующие до сих пор два фактора — усиление напряженности между США и СССР и возрастающее давление США на своих союзников — определяют политику безопасности Японии, усиливая ее роль в качестве «младшего партнера».
Каковы же возможные варианты будущей внешней политики Японии?
Таблица №1 Варианты японской стратегии национальной безопасности
|
Трехсторонность |
Регионализм |
||
|
АЯСБ |
Доктрина Ёсида |
Пан-тихоокеанский регионализм |
|
|
Без АЯСБ |
Левый/правый японский голлизм |
Эмоциональный азианизм |
|
Схема, приведенная Иногути, предусматривает четыре варианта.
Под «право/левым японским голлизмом» имеется в виду независимая от США политика военной безопасности с выходом на глобальный уровень.
«Эмоциональный азианизм» означает ту же независимость от США в сфере военной политики, правда, ограниченной азиатским пространством. И тот и другой варианты предполагают, что национализм будет определять внешнюю политику Японии.
«Доктрина Ёсида» — это политика тесного союза с США с ориентацией на участие в глобальном соперничестве на стороне США.
«Пан-тихоокеанский регионализм» — та же самая политика, но сфокусированная на регион.
Иногути почти не уделяет внимания «эмоциональному азианизму», видимо, полагая, что национализм в Японии вряд ли может приобрести силу, способную формировать внешнеполитический курс страны.
Что же касается возможного направления политики Японии в системе координат трехсторонности-регионализма, то по этому вопросу можно встретить различные оценки: одни полагают, что ее экономические интересы главным образом устремлены в регион, другие — за его пределы. В зависимости от ответа определяется место Японии как региональной или глобальной державы.
Региональная перспектива движения Японии по пути «пан-тихоокеанского регионализма вызывается усилением протекционизма в США и в Европе. В принципе этот вариант мог быть приемлем, если бы страны региона, а речь фактически может идти о государствах Дальнего Востока и ЮВА, были в состоянии удовлетворить экономические потребности Японии. По мнению Иногути, такие условия отсутствуют в регионе и поэтому «будет продолжена ориентация на базовую трехсторонность… при наличии регионального компонента» Иногути Т Политэкономия международных отношений. Выбор и роль Японии — Токио, 1985. Причем объем экономической массы этого компонента никогда не превысит объема торгово-экономических связей, падающих на трехсторонность.
И еще один примечательный вывод Иногути. Он считает, что только США обладают возможностями влиять на баланс военных, политических и экономических сил в регионе. Что же касается экономических позиций, то, поскольку здесь активно действуют США, страны ЕЭС, а также Южная Корея, Тайвань, Австралия, то у Японии существуют мало возможностей «занять доминирующие позиции в экономике региона».
Таким образом, японский ученый, с одной стороны, исключает лидирующую роль Японии в регионе, с другой — исходит из того, что ее экономика в большей степени ориентирована на взаимодействие в рамках трех центров капиталистической экономики, чем на региональное сотрудничество.
В политике безопасности, по мнению Иногути, целесообразно придерживаться нынешнего статуса «младшего партнера» в рамках договора безопасности с США. Он считает, что новую окраску ей может придать политика «мирного сотрудничества», прежде всего через органы ООН. Такое сотрудничество могло бы свести на нет концепцию «пацифизма для одной страны», позволяя Японии играть роль «младшего партнера» без обязательного следования за политикой США Иногути Т Политэкономия международных отношений. Выбор и роль Японии — Токио, 1985.
Внешняя политика Японии. Роль США
Статья 9 Конституции Японии гласит, что Япония никогда не будет создавать сухопутные, воздушные или морские вооруженные силы, а также любой другой военный потенциал. Однако уже в 1950 году, во время корейской войны, в Японии была создана национальная милиция, которая послужила основой для формирования Сил самообороны. В 1954 году было создано Министерство обороны и сформированы сухопутные, воздушные и морские подразделения Сил самообороны. Они призваны защищать территорию Японии, ее прибрежные воды, воздушное пространство страны и морские пути сообщения протяженностью в 1000 морских миль (1852 км).
Конституция Японии запрещает производство или хранение ядерного оружия и торговлю оружием. Тем не менее, в 1983 году было подписано двустороннее соглашение, которое дает ей право продавать свои военные технологии в США Мир и безопасность в Азии и Японии. Пути американо-японского сотрудничества — Токио: Асахи симбун, 1982.
19 января 1960 года Япония и США подписали Договор о сотрудничестве и безопасности, который стал в дальнейшем основой для оборонительной политики альянса на Тихом океане. Сейчас в Японии находятся около 47 тысяч американских солдат, из них 28 тысяч ? на острове Окинава. В Японии базируются 5-я Армия ВВС США (включающая в себя 35-е истребительное и 374-е транспортное крылья), 7-й Флот США (включая единственную в американских ВВС постоянную группу авианосцев передового базирования), 3-й Морской экспедиционный корпус, 9-я Группа командования ТВД (ТААСОМ) и 1-й батальон сил специального назначения. Объединенное командование осуществляет Консультативный комитет по вопросам безопасности (Security Consultative Committee ? SCC).
Внешняя политика государства и политика в сфере безопасности определяются Министерством иностранных дел Японии. В последнее время МИД стремится передать как можно больше функций в области безопасности Министерству обороны. При МО с этой целью в июле 1998 года было создано Бюро по оборонительной политике Стратегия Японии к ХХI веку: как преодолеть кризисы — Токио, 1978.
До недавних пор стратегия и тактика американо-японского альянса определялись «Основными направлениями оборонительного сотрудничества между Японией и США» (Guidelines for U.S.-Japan Defense Cooperation) 1978 года. После визита президента США Б. Клинтона в Японию в 1996 году «Направления» были пересмотрены. Новую, исправленную и дополненную версию японский парламент утвердил 23 сентября 1997 года.
Старые «Основные направления оборонительного сотрудничества между Японией и США» к 1996 году уже совершенно не отвечали своему назначению. Ситуация в мире после окончания холодной войны изменилась. Иными стали отношения между государствами, типы военных угроз, способы ведения войны, соотношение сил в мире:
- во-первых, исчез СССР, и биполярный мир превратился в однополярный. Группа японских экспертов, подготовившая доклад «Безопасность и оборонные возможности Японии: взгляд в XXI век» (1994), полагала, что государство, которое могло бы сравниться с Советским Союзом, вряд ли появится в обозримом будущем. Тем не менее, Япония должна быть готова к такому повороту событий. Сейчас можно сказать, что это совершенно справедливо и что к 2010 году таким вторым центром силы станет Китай;
- во-вторых, появился новый тип военных конфликтов. Это локальные кровопролитные стычки без применения оружия массового поражения. В таких конфликтах личный состав воюющих сторон несет относительно небольшие потери, зато гибнет множество мирного населения и появляются огромные толпы беженцев. Поводы к началу такого конфликта бывают самые разные, сейчас это чаще всего этнические или религиозные различия. После небольшой войны обычно наступает чрезвычайное положение, распад или неуправляемое состояние государства. Восточный Тимор ? последний пример подобного рода, да еще как никогда близко к Японии;
- в-третьих, в последнее десятилетие к обычным видам терроризма (взрывы, убийства государственных деятелей, похищения) добавились новые типы террористических действий. К ним стали относить партизанскую войну или повстанческое движение с массовым уничтожением невоюющего населения. Такой вид военных действий является чаще всего формой вмешательства других стран во внутренние дела государства, а «борьба с терроризмом» позволяет прикрывать участие в конфликте внешних сил;
- в-четвертых, ядерных стран стало намного больше. Наряду с «опытными», старыми ядерными державами появилось множество молодых и рьяных, которые в международных делах ведут себя совсем не так, как во «время оно» тяжеловесы ? СССР и США. Воздействовать на такие государства обычными дипломатическими методами трудно, а внутренняя ситуация в них, как правило, неустойчивая;
- в-пятых, одновременно с тем, что ведется новый передел мира, этот самый мир «глобализуется». Теперь волны от всплеска в любой его части гораздо быстрее и сильнее отражаются на всех прочих обитаемых континентах. Перемещение по Земле людей, материальных объектов, денежных средств и информации происходит все быстрее и во все больших масштабах. Мировая экономика сейчас более взаимозависима, чем когда-либо, и значительно более однородна. Большая часть мировых ресурсов используется на обслуживание американского хозяйства. Практически ни одна из влиятельных стран первого и второго мира не готова к исчезновению доллара как мировой валюты, к исчезновению США как единственного предсказуемого арбитра в финансовых и политических спорах;
— в-шестых, изменяется структура мировой экономики, поэтому в ближайшем будущем появятся международные противоречия нового типа, например, соперничество за преимущественный доступ к топливным ресурсам в разных частях света. Уже сейчас существуют новые методы ведения войны и новые области государственной безопасности, например, информационная безопасность Накасоне Ясухиро и др. После «холодной войны» — М., 1993.
Еще до теоретического обоснования новой концепции безопасности многое во внешней политике Японии изменилось. В 1995 года были приняты новые «Направления национальной оборонной программы». Теперь Министерство обороны и Силы самообороны объявлялись ответственными не только за защиту Японии и борьбу с последствиями стихийных бедствий, но и за «создание более стабильной обстановки» в мире. Основные усилия предполагалось направить на последнюю задачу.
Как известно, 1990-е годы ознаменовались небывалым ростом локальных войн в разных местах земного шара. Их прекращению Япония способствовала в основном деньгами. После иракского вторжения в Кувейт в 1990 году (поворотный пункт для японской внешней политики) она поддержала суровые санкции ООН и выделила на «войну в Заливе» 14 млрд долларов. С 1993 года около 300 млн долларов получили палестинцы на организацию своего самоуправления. Дальше больше: Косово обошлось Японии в 200 млн долларов, Восточный Тимор ? более чем в 100 млн. Крупянко М.И. Эволюция концепции национальной безопасности Японии в изменяющемся мире//Япония и современный мировой порядок — М., 2002
Тем временем в мире стали выказывать недовольство тем, что Япония всегда норовит «откупиться » и спрятаться от активного участия в мировых проблемах за Конституцию. Поэтому японцам (в основном это были гражданские специалисты) пришлось поучаствовать в нескольких миротворческих операциях ООН: в 1992 году в Камбодже, затем в Мозамбике, в Палестине (где на Голанских высотах до сих пор находится небольшой японский миротворческий контингент), в Руанде.
Настоящие баталии разгорелись в японском обществе по поводу Косово. Согласно Закону об участии в миротворческих операциях, для того чтобы Япония присоединилась к миротворцам, должны соблюдаться три условия:
1) характер участия не должен противоречить Конституции Японии;
2) действия правительства в этой связи должны поддержать граждане Японии и иностранные государства;
3) правительство должно быть уверено в том, что присутствие японских подразделений принесет действительную пользу, а также в том, что Япония сможет снабжать свои части всем необходимым и поддерживать с ними надежную связь.
Мы позволим себе предположить, что в ближайшем будущем давление на Японию ? начиная с участия ее представителей в миротворческих операциях и заканчивая изменением Конституции ? будет все сильнее и, может быть, закончится успехом. Пока что в японском обществе и ученых кругах идут только споры насчет места Японии в будущем мире. До падения СССР она довольствовалась скромной ролью союзника США в Восточной Азии. В 1990-е годы появилось сразу несколько научных школ, отстаивавших разные модели поведения Японии в глобальных масштабах. Чего там только не было! И управление миром вместе с США (то, что называется «благожелательной гегемонией») при завершенной экономической интеграции двух стран, и однозначное японское превосходство (пан-ниппоника).
Существовала даже концепция Японии как «глобальной невоенной державы» (Global Civilian Power) ? своего рода образец государства будущего. Источником, который питал все эти концепции, была огромная экономическая мощь Японии, которая уже не отвечала ее скромной политической роли в мире.
Еще недавно казалось, что экономическое могущество ? идеальный инструмент прояпонской политики во всем мире. В 1997 году размеры японской «правительственной помощи развитию» (Official Development Assistance ? ODA) составили в целом больше 2 млрд долларов. С 1998 года в качестве критериев предоставления ODA стали называть, прежде всего, национальные интересы Японии в том или ином регионе. Однако в последние два года этот принцип ? влиять на политику других государств экономическими методами ? показал себя не особенно хорошо. Например, Индия и Пакистан, получавшие помощь в крупных размерах (по общему объему разных видов ODA, полученных в 1997 году, Индия занимает третье место, а Пакистан ? двенадцатое), продолжали тем не менее развивать свои ядерные программы несмотря на недовольство Японии. Правда, после недавнего запуска «Гхаури» Пакистан лишился и безвозмездной помощи по линии ODA, и очередного ненового кредита, но запуск-то уже произошел! После такой выходки со стороны Пакистана и еще более неприличного поведения Северной Кореи стало окончательно ясно: японское влияние, основанное только на экономических рычагах, может в одночасье превратиться в ноль Крупянко М.И. Эволюция концепции национальной безопасности Японии в изменяющемся мире//Япония и современный мировой порядок — М., 2002.
Своеобразными предвестниками такого поворота событий стали конфликты лета и осени 1999 года. Интересно, что они произошли в странах, одна из которых находится вверху, а вторая ? внизу списка «фаворитов» Японии. Если Индонезия занимает второе место после Китая по общему объему ODA, то Киргизия даже не попала в первую тридцатку. Но то, что произошло в этих странах, для Японии ? часть единого процесса (не считая заложников-геологов).
Процесс этот наводит на самые грустные выводы, а именно: при дестабилизации обстановки в любой из стран-получателей «правительственной помощи развитию» (независимо от причины) Япония лишается рычагов влияния на ситуацию, потому что экономические меры здесь бессильны Еремин В.Н. Япония в поиске ответов на изменения миропорядка//Япония и современный мировой порядок — М., 2002.
А влияние финансовых потрясений на внешнюю политику Японии проявилось в следующем:
- отношения Японии с главным партнером — США — стали гораздо сложнее, а реакция японской экономики на все, происходящее в Соединенных Штатах, — острее и масштабнее. Можно сказать, что экономически Япония и США сейчас связаны тесно, как никогда, несмотря на обостряющиеся противоречия;
— Япония очень уязвима к любым изменениям ситуации в Восточной Азии. Не только новые экономические потрясения, но и любой региональный конфликт могут вызвать резкое падение иены, которую сейчас Bank of Japan стремится удерживать в пределах 104-107 иен за доллар. До сих пор основная опасность исходила,наоборот, от завышенного курса национальной валюты, но локальный конфликт в непосредственной близости от Японии способен привести национальную экономику к кризису похуже первого.
Основной проблемой Японии в сфере безопасности является тот факт, что ей приходится вести в Восточной Азии сложную игру на нескольких досках, в которой постоянно участвуют как минимум три сильных игрока. Мы намеренно оставляем отношения России и Японии за рамками данного исследования, поскольку это тема для отдельного разговора, а к тому же в последнее время ее неоправданно упрощали, сводя к проблеме «северных территорий».
